Геннадий Падалка - о МКС и о перспективах России в космосе
Детский вопрос для взрослых: а зачем нам нужны дети?
Герман Греф всерьез взялся за персонал Сбербанка
Горячий фильм о холодной войне – хит Каннского фестиваля
Это было одно из самых громких преступлений 1998 года. 29 сентября на очередном митинге
Это было одно из самых громких преступлений 1998 года. 29 сентября на очередном митинге боевиков в Грозном был похищен и зверски убит заместитель полномочного представителя правительства РФ в Чечне Акмал Саидов. Прощание с телом покойного состоялось в Москве. У гроба произносились проникновенные речи, высокие правительственные чины отмечали заслуги Саидова в урегулировании чеченского конфликта, клялись, что память о нем будет жива, не останется без материальной помощи и семья, потерявшая кормильца...
Время показало, что речи, произнесенные над гробом погибшего, были чисто ритуальными. Передо мной письмо в редакцию супруги Саидова Зульфии.
"После гибели мужа я осталась с двумя детьми - дочерью-студенткой и сыном-школьником. Семья оказалась в тяжелейшем материальном положении. Не буду описывать мытарства матери, которой пришлось поднимать детей на одну тысячу рублей пенсии.
Никакой компенсации за потерю отца и мужа мы так и не получили, хотя постановление правительства РФ от 12 января 1995 года N 19 однозначно предусматривает единовременную выплату семье сотрудника полномочного представительства правительства РФ в Чеченской республике, погибшего при исполнении служебных обязанностей, суммы в размере 100 месячных окладов.
Необходимые документы на получение компенсации я представила в полпредство правительства РФ еще в декабре 1998 года. Весь 1999 год обивала пороги этого ведомства, вернее, его офиса в Москве. Обращалась лично к тогдашнему полпреду в Чечне Николаю Кошману, но - безуспешно. Ответа ни от кого так и не получила.
В мае 2000 года мне наконец сообщили, что соответствующий запрос направлен в Минфин РФ. Ответа от Минфина нет и по сей день. Мне известно лишь, что все собранные мною бумаги кочуют по бюрократическим инстанциям министерства: из департамента финансирования госаппарата - в департамент межбюджетных отношений, оттуда - в департамент бюджетной политики, потом - в юридический отдел...
Не желая выплачивать компенсацию, чиновники Минфина направили запрос в Минтруд РФ о правомерности выплаты семье погибшего денег, откуда им был дан однозначный ответ: компенсацию обязаны выплатить. И опять в Минфине заняли круговую оборону. Даже несмотря на запрос депутата Госдумы В. Никитина.
Что мне делать? Единственное, что остается, - подать в суд на Минфин. Но кто и как компенсирует моральный ущерб, причиненный нашей семье, нравственные страдания моих детей? Как объяснить детям, так гордившимся своим отцом, поразительное бездушие чиновников, не желающих выполнять законные предписания?"
К сказанному добавить, видимо, нечего. Действительно, остается только удивляться бессовестности государственных инстанций. Был человек, ему доверяли высокие посты, требовали максимальной отдачи в самой горячей точке России. Случилось непоправимое, он погиб, как говорится, "при исполнении" - и бездушный чиновничий аппарат действует по принципу: "нет человека - нет проблемы".
Акмала Саидова я знал хорошо, вместе с ним работали в Грозном. Помню, как он буквально сгорал на работе, не вылезал из поездок по городам и районам, вел бесконечные переговоры с главами администраций и старейшинами, убеждал повлиять на боевиков, прекратить бессмысленное кровопролитие. Он, узбек по национальности, свято верил в мощь России, справедливость федеральных властей. Знал бы Акмал, чем обернется его смерть для родных...
