Спрашиваю хозяйку заведения:
- Почему вы торгуете не в поселке гидроэнергетиков, а на околице?
- Там покупателей нет. Пройдите по улицам - сами увидите.
Сравнение - "будто по поселку прошел Мамай" - тут в самый раз. В редком окне сохранились стекла, да и рамы, подъезды разбиты. Тысячи пустых квартир. Остались те, кому некуда выехать. У них ни работы, ни денег. Даже не верится, что еще 10 лет назад балконы пятиэтажек расцвечивались ползунками, пеленками... Слава о грузинском поселке Поцхоэцери гремела по всей стране: здесь обосновались, казалось, на века строители знаменитой ГЭС на реке Ингури.
- Я приехала по комсомольской путевке, - рассказывает Людмила, - Поцхоэцери показался мне раем по сравнению с родной татарской деревушкой. Вышла замуж за грузина. Он тоже прибыл сюда по набору. Как хорошо нам было. Война проклятая все сломала.
- Но ведь здесь даже боев не было. Почему же в поселке такое запустение?
- В основном здесь жили специалисты-энергетики из России. Они поуезжали. Сейчас остались всего две русские семьи - женщины с детьми, без мужей - деваться некуда. Ну и, конечно, нашлись лихие люди - разграбили дома, пожгли квартиры: кому война, а кому мать родна.
- Не боитесь, что и ваша палатка "лихим людям" приглянется?
- Сюда никто не сунется: наше "кафе" рядом с контрольным пунктом миротворцев СНГ. Хорошие там ребята. Они не только защищают нас, но и покупают разные мелочи - кто мыло, кто майку. Какие деньги беру? Да хоть рубли, хоть лари.
...В Поцхоэцери я летел с миротворцами на вертолете Ми-8. Нас сопровождал боевой винтокрылый штурмовик Ми-24. Заместитель коман-дира отряда вертолетчиков Рифат ХАБИБУЛЛИН объяснил:
- Боевое охранение обязательно: мы находимся в зоне, разделяющей два нестабильных, криминогенных района - Зугдидский (Грузия) и Гальский (Абхазия). Тут всего можно ожидать.
Бандитские вылазки - не редкость. Держать в страхе население - одна из задач террористов. И напасть на Ингури-ГЭС они, наверное, не отказались бы. Да, видно, руки коротки. Но бандитам все-таки удается проводить теракты на абхазской стороне - обстрелять автобус с сотрудниками гидростанции, взять кого-то в заложники, ранить охранника машинного зала ГЭС, поставить мину на дороге. Грузинскую территорию бандиты тоже не жалуют. Недавно на горной дороге, ведущей из Поцхоэцери в селение Худони, обстреляли военный автомобиль "ГАЗ-66". К счастью, никто не пострадал.
Гидроэлектростанция как раз и расположена в этих двух криминогенных районах. На абхазской стороне машинный зал, силовые агрегаты, а на грузинской - плотина и деривационные тоннели. По ним вода подается на лопасти турбин. И те и другие объекты охраняют миротворческие силы стран СНГ и национальные службы безопасности. По дамбе расхаживают нехилые ребята в черной форме. На спинах ла-тинскими буквами выведено: "Police" - грузинская охрана. Разговаривать полицейские не настроены. Фотографироваться - тоже. Однако разрешают снимать все что душе угодно. Дамба, которая казалась игрушечной запрудой из окна вертолета, превратила меня в ма-ленького муравья, как только я встал на нее. Махина.
Сегодня работают четыре турбины. Для восстановления пятой нет денег. Грузинские специалисты, с которыми я разговаривал, надеются больше на то, что реанимировать ее поможет Европа, абхазские энергетики уповают на Россию. И те и другие мечтают, когда гидростанция заработает на полную мощность. Главный инженер силовых агрегатов Гия ХУБУА объясняет, почему это так важно для всех:
- И для Абхазии, и для Грузии - это основной источник энергии. Сбой на станции - всем плохо.
- Как вы поддерживаете связь с теми специалистами, которые работают на грузинской стороне, то есть на плотине?
- Просто - мы едем к ним, они - к нам, если есть необходимость, а она каждый день есть. Ездим, понятно, с охраной. На грузинской стороне безопасность обеспечивают грузины и миротворцы, на абхазской - абхазы и те же миротворцы. Сейчас идет интенсивное заполнение водохранилища, что у Поцхоэцери, - снег в горах начал бурно таять. Мы каждый день наблюдаем, как поступает вода, чтобы знать, какой поток пойдет на турбины.
- ГЭС не дает электричества зимой, когда не тают снега в горах. Откуда в это время поступает энергия?
- Ее поставляет Ставропольская ГРЭС из России.
- Есть ли проблемы с оплатой электроэнергии потребителями? Все-таки население не богатое.
- Мы надеемся, что потребители будут платить исправнее, - дипломатично отвечает главный инженер.
Заместитель директора по кадрам и гражданской обороне Нателла Михайловна ПАПАШВИЛИ начинает разговор с замечания в адрес политиков, правда, самого общего:
- Не умеют они пока решать глобальные вопросы так, чтобы простые люди не страдали. Я лично переживаю от того, что связи с друзьями теряются. У меня сын в Москве врачом работает. Сама я окончила Московский историко-архивный институт... И 35 лет в энергетике. Ветерана труда здесь получила. Так что Ингури-ГЭС для меня второй дом. А живу в Гали, в Абхазии.
- Есть какие-то неудобства от того, что Ингури-ГЭС разделена?
- Когда война шла, нас эвакуировали в Зугдиди. Но станция не остановилась - специалисты дежурили. Потом обстановка стабилизировалась.
- А как же с кадрами? Многие специалисты уехали из-за войны...
- На сегодня неплохо. Около десяти русских спецов остались, есть абхазы, грузины. Мы не смотрим на национальность, когда речь о работе. Перспективы? А мы сами о них заботимся. Вот направили учиться 14 молодых людей в Киров, еще 11 получают образование в Тбилиси.
- Я смотрю, у вас документы на русском языке. Почему не на грузинском или абхазском?
- Русский знают все. А отчеты свои мы посылаем и в Москву, и в Тби-лиси. В Абхазии их тоже, наверное, получают - точно не знаю.
- Нателла Михайловна, в вашем буфете принимают и рубли, и лари. А в какой валюте вы получаете зарплату и, если не секрет, какова она?
- Секретов никаких - я получаю 400 лари. После обмена выходит около 6000 рублей.
- Для Абхазии большие деньги.
- Энергетики всегда зарабатывали неплохо. Только скажу я вам, не в деньгах счастье, а в мире и согласии.
Поговорив с Нателлой Михайловной, я вышел из машинного зала. Светило солнце. Асфальтовую площадку от густого леса отделяла колючая проволока. Но ее почти не было видно на фоне листвы и сучьев. Ко мне, опираясь на костыль, подошел абхазский охранник.
- Что у вас с ногой?
- Ранили.
- На войне?
- Нет. Года полтора назад. Прямо на этой площадке. Мы охраняли машинный зал. А из леса начали стрелять бандиты. Мне не повезло...