Дивеево на Нижегородчине - село известное. В местном монастыре хранятся мощи Серафима Саровского. Однако земли вокруг - самая обычная российская глубинка, со скудной почвой и скромными урожаями. Тем не менее за последние годы село заметно выросло. В том числе благодаря многочисленным приезжим.
...Автобус из Нижнего останавливается неподалеку от стен монастыря. В пяти минутах по Арзамасской улице одноэтажный дом из белого кирпича. Хозяин приехал сюда с другого конца света - из Австралии.
- Осторожнее, это улик, - просит Велимир, ведя меня по коридору мимо деревянного бочонка. - В Австралии из-за них меня чуть не посадили в затвор.
В переводе с сербского "улик" - это улей, "затвор" - тюрьма. Вообще Велимир хорошо говорит по-русски. Но нашему брату все-таки не просто понять, как из-за каких-то ульев можно поменять солнечную и благоустроенную Австралию на неуютную российскую глубинку?
Он родился в 1951 году в сербском селе Сенье. Там был женский монастырь с многими русскими монахинями. Как вспоминает мой знакомый, они пели, как ангелы. Отец Велимира - Добросав - тоже русский. Предки пришли с Дона еще во времена Екатерины Великой. А мать Милица - "сербкиня".
До середины ХХ века в Югославии хорошо относились к "советским". Все изменилось после ссоры Тито со Сталиным.
- Однажды учительница спросила, почему я хочу изучать русский язык, - вспоминает Велимир. - Я ответил: "Русские - наши братья". Она вызвала в школу отца и сказала: "Если эта история пойдет наверх, непоздоровится и тебе, и сыну". Тогда власти боролись с русским влиянием. Если привозили товары из Советского Союза, нам говорили, что это подарки из Америки. Однажды в село привезли удивительно вкусный квас. Но спустя неделю напиток исчез. Я спросил у родственника в магазине почему. Он сказал: "Никому не говори, что любишь товары из России. Это многим не нравится. Помалкивай!"
После школы Велимир поехал на заработки за рубеж. Сначала в Швейцарию, потом в Австралию. Жил в Сиднее, ремонтировал подводные лодки. А в свободное время учил русский язык и старался узнать, как живут на родине предков.
- В Сиднее я дружил с одним сербом, - вспоминает Велимир о тех временах. - Он однажды сказал мне, что очень любил Советский Союз, но после ввода танков в Чехословакию в нем что-то сломалось. Стал думать, что русские хотят и югославов поработить. Я спросил, тогда кто же наши союзники. Он ответил: "Американцы". "Да они завтра будут нас бомбить", - сказал я. В общем, поссорились. А после бомбежек Югославии мы снова встретились, и он признал, что был не прав.
Так было и в Сербии. До бомбежек, если ты говорил, что хорошо относишься к русским и не любишь американцев, тебя могли избить. Сейчас все изменилось.
В Австралии с ним случилось несчастье: сильно повредил позвоночник и ногу. Работать, как раньше, уже не смог, жил на пенсию.
- Я стал ходить в храмы - сербские, греческие. Во всех было хорошо, но лучше всего в русском. Однажды мне попалась книга о святом Серафиме Саровском. Она так поразила меня, что я сказал себе: хочу в те места, где он жил!
В первый раз он хотел приехать сюда еще в советское время. Его отговорили, сказав, что "там слишком тяжелая жизнь". Он бы, наверное, так и остался в Австралии. Но в 1995-м случилась встреча, которая перевернула жизнь.
- Я познакомился с сербом Николаем, который бывал в Дивеево. Он рассказал мне о монастыре, о его святынях. И я решил для себя: пора ехать.
Он пришел в российское консульство, рассказал о себе. Консул предложил принять российское гражданство. Велимир неделю думал, потом решился.
Прилетел в Москву 1 августа 2000 года. Через два дня был в Дивееве.
Он сразу понял, что его напрасно пугали голодом и неустроенностью.
- Мне позвонил друг из Швейцарии и спросил: а есть ли у вас там еда, не голодаете ли? - смеясь, рассказывает он. - Только правду скажи! В Европе тем, кто едет в Россию, говорят: "Там голод, берите с собой сыр, колбасу". Я ответил: есть все, что хочешь. Приезжай и убедись сам. Друг приехал. Мы пошли на рынок в Цыгановке, это недалеко от Дивеева. Товарищ огляделся, спросил удивленно: это деревенский рынок? Я подтвердил. Потом он признался, что даже в Швейцарии не видел столько мяса и рыбы. Там стояла одна бабка, продавала теленка. Он спросил ее: "А теленка я могу купить?" Та ответила: "Покупай скорее, да я домой пойду".
Я слушал Велимира и ждал, что сейчас он начнет рассказ о разочаровании и обманутых надеждах. Наконец не выдержал и прямо спросил его, нашел ли он то, о чем мечтал?
- В 2000 году я летел в Россию на самолете. Выглянул в иллюминатор, а там Подмосковье. И такая радость была у меня! Потом ходил по Москве - и вновь радость. Как будто я все время был здесь. Такого настроя у меня не было нигде - ни в Австралии, ни даже в Сербии. В таком состоянии я приехал в Дивеево...
Правду скажу: первое время было трудно. Сказались прежние травмы. Но я искупался в источнике Преподобного Серафима, и сейчас мне все лучше и лучше. Я пришел в Россию на двух костылях, а теперь могу ходить без палки. Недавно купил себе этот домик. И скажу тебе: об одном жалею, что не приехал сюда раньше, когда был молодым.
Он приехал не с пустыми руками, а с мечтой создать пчелиный рай. Велимир даже разработал для пчел особые райские жилища. По его убеждению, они должны быть круглой формы и без рамок.
- В таких ульях пчелкам живется лучше, чем в обычных, - уверяет дивеевский серб. - Я придумал их еще в Австралии, но там закон, запрещающий заниматься пчеловодством в любых ульях, кроме четырехугольных. Теперь австралийские пчеловоды спохватились, стали просить: "Велимир, расскажи нам о круглых уликах". Я отказался: "Вы хотели посадить меня в тюрьму. Теперь приезжайте в Россию и покупайте эти ульи здесь"!