Завершается полет 39-й экспедиции, отработавшей на Международной космической станции более полугода
Завершается полет 39-й экспедиции, отработавшей на Международной космической станции более полугода. Россиянин Михаил Тюрин, американец Рик Мастраккио и японец Коичи Ваката прощаются с остающимися на МКС нашими космонавтами Александром Скворцовым, Олегом Артемьевым и американцем Стивеном Свонсоном и завтра утром в 5.59 должны приземлиться в казахской степи. Обычное дело? Но завершение работы 39-й экспедиции совпало с шумной дискуссией о сворачивании международного сотрудничества по проекту МКС и разделе космического имущества.
Смогут ли США без России летать на станцию в ближайшие годы? И, если прекратится сотрудничество, хватит ли у России возможностей без участия США использовать свою часть МКС в пилотируемом режиме? Эти вопросы активно обсуждаются в последние недели в кругах, близких к космонавтике.
А тут еще бензинчика в костер подлил вице-премьер Дмитрий Рогозин, язвительно пошутив: «Проанализировав санкции против нашего космопрома, предлагаю США доставлять своих астронавтов на МКС с помощью батута». Прозрачный намек на то, что без нас американцы не смогут в ближайшие годы прилетать на МКС, потому что не имеют своих пилотируемых кораблей (шаттлы списаны и отправлены в музеи, а новые аппараты в США еще только создаются). Дмитрий Олегович уже всерьез пояснил свою мысль: «США ввели санкции против нашей ракетно-космической промышленности. Но, видит бог, мы их предупреждали: на заявление ответим заявлением, на действия — действием».
Надо признать: негативные настроения в отношении наших партнеров по космическому проекту появились не на пустом месте. Соединенные Штаты ведут себя бесцеремонно и враждебно. Киевская авантюра, которой за кулисами дирижировали американцы, привела совсем не к тем последствиям, на которые рассчитывал Вашингтон. Теперь, пожелав наказать Россию, администрация Барака Обамы вводит запреты на продажу нам современных технологий, оборудования, электроники. Поставки из США многих видов стойкой к космической радиации электронно-компонентной базы (ЭКБ) уже прекращены. А еще не получили разрешения на запуск «Протоном-М» несколько зарубежных спутников, включенных в план на 2014 год.
В пылу антироссийской истерии федеральный суд США принял решение и во вред Штатам — запретить покупку американской компанией отличных российских двигателей РД-180, которые изготавливает «Энергомаш».
Между тем эти моторы используются на американских ракетах «Атлас-5», и заменить их пока нечем. Конфуз! Несколько дней назад правительство США вынуждено было направить в суд специальное обращение с просьбой отменить решение.
А тем временем придумываются все новые санкции. Запреты, конечно, могут создать для нас в ракетно-космической сфере некоторые — подчеркнем, временные — трудности, но при любом раскладе нет ни шанса вытеснить российскую космонавтику на обочину. А запреты в конце концов сыграют для России положительную роль, дав импульс развитию отечественных высокотехнологических предприятий. Еще раньше началась разработка комплексной программы по импортозамещению, которая будет принята до конца 2014-го. Параллельно расширяется производственная база. Один пример: налаживается выпуск современной радиационно стойкой электроники на базе предприятий «Микрон» и «Ангстрем». По утверждению руководителя Минкомсвязи Николая Никифорова, ряд наших разработок за год-два могут быть доведены до конкурентоспособного уровня. Пока что только 5% от общего производства российской электроники идет на экспорт. Но в ближайшем будущем ситуация должна измениться. А те виды высокотехнологичной продукции, которых у нас пока нет, можно покупать в Европе (это уже делается) и в Азии — например, в Китае.
Словом, эту атаку США мы выдержим. Другой вопрос: как далеко намерен зайти Вашингтон? Новейшая электроника, подпадающая теперь под американские запреты, могла бы использоваться для модернизации наших ракет и кораблей «Союз», которые доставляют в том числе и астронавтов на МКС. Или США не заинтересованы в повышении безопасности полетов своих астронавтов?
«Если развязанная американцами холодная война в космической сфере будет набирать обороты, — сказал мне известный наш космонавт, не раз летавший на орбиту, — то я не исключаю, что нам может оказаться не по пути с США. И тогда — раздел МКС со всеми вытекающими последствиями».
Возможен ли в принципе такой вариант? Международная станция строилась таким образом, чтобы российские модули пристыковывались не к зарубежным блокам, а концентрировались в одном месте, образуя единый сегмент. Сегодня он состоит из двух 20-тонных модулей «Заря» и «Звезда», стыковочного «Пирса», исследовательских «Рассвета» и «Поиска», а также кораблей «Союз» и «Прогресс». Общая масса — более 70 тонн. Этот сегмент при наихудшем и крайне нежелательном развитии событий может быть отстыкован и эксплуатироваться в пилотируемом режиме отдельно от МКС. Кроме того, в ближайшей перспективе (скорее всего, в 2016 году) будет запущен еще один важный элемент орбитальной станции — 24-тонный многофункциональный лабораторный модуль «Наука». Это существенно расширит возможности российского сегмента и МКС в целом.
Наш сегмент имеет двигательные установки и системы ориентации, то есть все необходимое для автономного полета. А вот что касается энергоснабжения, то здесь сложнее. У нас, конечно, есть свои солнечные батареи, однако источников тока недостаточно. Поэтому немалая часть электроэнергии поступает из американского сегмента. При «разводе» на первых порах придется летать в условиях ограниченного энергоснабжения (это возможно при сокращении научно-экспериментальной программы), а в дальнейшем — запустить научно-энергетическую платформу. Ее создание планировалось, но затем от нее отказались. Словом, теоретически «развод» возможен.
«Но это будет очень невыгодно и для России, и для США, и для всех стран, участвующих в беспрецедентном космическом проекте, который в конце прошлого века был воспринят как символ новой эры — эры широкомасштабного международного сотрудничества, — говорит один из организаторов отечественной ракетно-космической промышленности, Герой Труда, лауреат Государственной премии, экс-министр Борис БАЛЬМОНТ. — Для дооснащения и эксплуатации отстыкованного от МКС российского сегмента потребуются серьезные деньги, многие миллиарды рублей. Между тем сегодня Россия получает за каждый полет американского астронавта на «Союзе» порядка 70 млн долларов. Контракт предусматривает шесть полетов, а это свыше 420 млн долларов... Еще большие финансовые потери принесет «развод» американцам. Не говорю уж о том, что до 2016-го или 2017-го они вообще не смогут летать на МКС, которая лишится российского сегмента. За это время станция, оставшаяся без экипажей, без ремонтных и регламентных работ, скорее всего, выйдет из строя. Если она погибнет, то Штатам надо будет списать в убытки более 100 млрд долларов, потраченных на МКС. И придется создавать новую орбитальную станцию. Удручающая перспектива, не правда ли?»
Борис Владимирович вспоминает, в каких суровых условиях враждебного противостояния шло развитие космонавтики на первом этапе. «Советские и американские экипажи даже не могли прийти на помощь друг другу, если бы кому-то потребовалась экстренная эвакуация в условиях отказа тормозных двигателей, — замечает он. — Стыковочные агрегаты были несовместимы. Да и вообще каждая страна шла своей дорогой. И сколько потребовалось сил, энергии, воли с обеих сторон, чтобы преодолеть железный занавес и сделать первый шаг к сближению — организовать в 1975-м совместный полет нашего «Союза» и американского «Аполлона», их стыковку на орбите».
Влиятельные противники проекта были и в США, и в СССР. А тут еще американцы выдвинули условие: «Чтобы быть уверенными в корабле «Союз», мы должны познакомиться с подробнейшей документацией по советскому кораблю, включая все ЧП и отказы во время испытаний и полетов», — а эти тома имели гриф «Совершенно секретно». Но сторонникам проекта удалось снять все препоны.
«В 1973-м в Париже на авиационном салоне в Ле Бурже был специальный раздел, — вспоминает Борис Бальмонт. — Всеобщее внимание привлекали состыкованные макеты кораблей — 45-тонного «Аполлона» и 7-тонного «Союза». В качестве замруководителя советской делегации я вел там переговоры с американскими партнерами. И там же, в Ле Бурже, состоялось первое знакомство наших Алексея Леонова, Валерия Кубасова с американскими пилотами Томасом Стаффордом, Вэнсом Брандом и Дональдом Слейтоном. Полет состоялся 15 июля 1975-го. А спустя годы, 12 апреля 2011 года я встретился со Стаффордом, Леоновым, Кубасовым и другими космонавтами на торжественном приеме в Кремле, посвященном 50-летию полета Гагарина. Звездоплавателям были вручены награды. Томас получил медаль «За заслуги в освоении космоса». Американский астронавт, генерал, усыновивший в 2004-м двух русских мальчиков из фрязинского детского дома в Щелковском районе, сказал мне после награждения в Кремле, что космос стирает границы и что именно ЭПАС (экспериментальный полет «Аполлон» — «Союз») заложил первый камень в глобальное международное космическое сотрудничество. После ЭПАСа была программа орбитальная станция «Мир» — шаттл, теперь вот МКС, но все-таки первые рукопожатия на орбите русских и американцев были тогда, в июле 1975-го... Я вспоминаю слова Стаффорда сегодня, когда над проектом МКС сгущаются тяжелые тучи. Выдержит ли 450-тонная космическая станция бурлящие на Земле политические страсти?..