В Красноярске Эйгель Нансен отпраздновал 72-летие. Директор культурно-исторического центра
В Красноярске Эйгель Нансен отпраздновал 72-летие. Директор культурно-исторического центра Михаил Шубский подарил ему, большому любителю природы, плетеную корзинку и выпиленную из дерева птицу счастья - на удачу. А скульптор Владимир Гирич преподнес сразу две фигурки, изображающие Фритьофа Нансена: в обычном европейском костюме и в образе полярного исследователя, своим нарядом больше похожего на викинга. Викинг Эйгелю очень понравился, он долго всматривался в его суровое лицо и думал о чем-то своем. С одной стороны, внук родного деда не знал. С другой, вся жизнь прошла под знаком его имени. Знаменитый норвежский мореплаватель и путешественник, ученый-географ, этнограф, биолог, эколог, океанограф, историк, автор книг, иллюстрированных его же рисунками, гуманист, удостоенный Нобелевской премии Мира, Фритьоф Нансен был примером для подражания и для современников, и для будущих поколений. "Я всегда чувствовал, что носить имя Нансена - это особая ответственность, - говорит Эйгель. - Он был звездой для всех, и я ощущал причастность к этому свету".
В последнее десятилетие своей жизни Фритьоф Нансен очень много помогал бедствующим и голодающим после первой мировой войны. В 1921 году организовал общеевропейскую миссию помощи, приезжал с ней в Лондон, Париж, Женеву, Гаагу, Москву... Представители миссии мотались по районам России, в которых свирепствовал голод, работали среди больных холерой, чумой, малярией. От тифа скончались 10 из 60 добровольных помощников Нансена, едва жив остался и он сам. Чтобы получить необходимые средства, спасти людей, Фритьоф Нансен выступил с трибуны Лиги Наций с резкой речью: "Найдется ли здесь, среди нашего собрания, хоть один человек, который посмеет сказать, что он скорее готов допустить гибель 20 миллионов человек от голода, нежели окажет помощь советскому правительству?" И добровольные пожертвования хлынули в Россию со всего мира.
А позже он так же яростно бросился помогать беженцам и эмигрантам. Так называемые "Нансеновские паспорта", им же придуманные, многим вернули право на нормальную человеческую жизнь. Этим же делом - помощью бесприютным - занимался и его сын Одд.
- В доме моего отца, как я помню с малых лет, - рассказывает Эйгель, - всегда жил кто-то из беженцев, пытающийся получить пристанище в Норвегии. Поэтому с детства знал, что есть люди, которым намного хуже, чем мне. Отец, так же, как и дед, - Фритьоф Нансен, занимался гуманитарными акциями, и я пришел к тому же. По профессии я архитектор, поэтому до 1997 года, пока не ушел на пенсию, отдавал гуманитарной работе только свободное время. Теперь в Норвегии создан фонд имени Фритьофа Нансена, одна из его задач - попытаться сохранить малые народности, коренное население. Это трудно, может быть, невозможно, но, как говорил мой дед: "Разница между тем, что трудно, и тем, что невозможно, в том, что на невозможное уходит больше времени". Я думаю, люди, живущие, как мы выражаемся, "на солнечной стороне", по-человечески обязаны позаботиться о маленьких группах. Чтобы не произошло, как в США, где коренное население фактически было уничтожено, - это ужасный пример.
Эйгель побывал в Эвенкии, в поселке Суломай, где живут представители малочисленного северного народа - кето. Здесь же ровно 90 лет назад, в 1913 году, бывал его знаменитый дед. На пароходе "Коррект" тот прошел из Норвегии через Карское море, затем по Енисею до Красноярска, где остановился. В Суломае каким-то чудом сохранилась фотография Фритьофа Нансена - в окружении кето. Теперь похожие снимки есть и у Эйгеля. Запомнилась ему, к примеру, учительница кетского языка Тамара Тыганова. "Она очень впечатляющая женщина, - говорит он, - ее образ будет стоять перед моими глазами очень долго". Наверное, здесь, в северной глуши, и деда, и внука встречали примерно одинаково. "Они так радовались, так искренне обнимали меня и целовали! - улыбается Эйгель. - Мне кажется, в современном мире сейчас таких людей осталось очень мало". Даже те представители коренного народа, которые, по его выражению, "находились в состоянии интоксикации" (увы, были пьяны), не вызвали у него брезгливости - разве что горькую печаль.
Два года назад фонд имени Фритьофа Нансена откликнулся на беду Суломая - там случилось большое наводнение, и поселок почти смыло с лица Земли. Проект помощи поддержали министерство иностранных дел Норвегии, фонд полярников и добровольцы. К осени в Суломае будут готовы 8 добротных двухквартирных домов, через год - еще 4. Кроме того, Эйгель Нансен намерен открыть здесь небольшую рыбную фабрику и скотоводческую ферму. Иначе почти поголовная безработица и как следствие - беспробудное пьянство доконают и сам поселок, и маленький народ. Представителей кето на планете и так осталось меньше тысячи. А еще для ребятишек обязательно построят небольшой спорткомплекс и игровую площадку.
Эйгель Нансен был приятно удивлен тем, что и в Красноярске, и в Эвенкии хорошо помнят и чтут его деда. В музеях есть экспозиции, посвященные Фритьофу Нансену, на зданиях, где он бывал, висят мемориальные таблички. В Норвегии, как ни странно, к знаменитому путешественнику, ученому и гуманисту относятся с меньшим почтением.
- У меня есть старшая сестра, - рассказывает Эйгель, - несколько месяцев назад она побывала в Москве на открытии памятника Фритьофу Нансену. И потом, пораженная, рассказывала мне, что в музеях Москвы, оказывается, сохранены многие документы о нашем деде. Она говорила, что теперь, если гости Норвегии спросят ее о музее Фритьофа Нансена, она посоветует им отправиться в Россию. И я в таком случае тоже буду отвечать: "Вы должны выбрать - поехать либо в Москву, либо в Красноярск".