"Я ГОТОВА БЫЛА УМЕРЕТЬ ОТ ПУЛИ СНАЙПЕРА"

Вчера, на четвертый день вооруженного противостояния в районе грузино-осетинского конфликта, Грузия наконец открыла гуманитарный коридор для вывода беженцев из Южной Осетии. Для транспортировки женщин, стариков и детей из зоны гуманитарной катастрофы в непризнанную республику из России направлены более 70 автобусов.

Новые группы людей начали появляться у границы Северной Осетии с раннего утра. Каждые пять минут подъезжали машины с ранеными - их сразу же направляли в селение Бирагзанг Алагирского района, где разбит мобильный госпиталь МЧС. Здесь пострадавшим оказывают первую помощь.
- Это мои сын и муж. Они приехали только что, мужа в бою ранили в ногу. Ему оказали необходимую помощь, но потребуется более сложная операция, - рассказывает Марианна Тибилова. Она сама вместе с престарелой матерью была вывезена из Цхинвали еще вчера. Пожилая женщина после всего перенесенного сейчас тоже в очень тяжелом состоянии.
"ЦХИНВАЛИ БОЛЬШЕ НЕТ"
Не успели мы договорить, как из госпитальной палатки нам навстречу быстрым шагом вышел молодой парень в камуфляже с белой повязкой на плече (белая повязка - отличительный знак осетинских ополченцев). Это сын Марианны - Алан.
- О чем вы здесь расспрашиваете женщин? - возмущается он. - Что они вам скажут? Говорить уже не о чем - Цхинвали больше нет. Там гибнут мои друзья, а на улицах лежат раненые, которых невозможно вывести. Но если кто-то думает, что мы на этом успокоились, - нет. Я возвращаюсь обратно.
- Людей выгнали из собственных домов "Градом", - включается в разговор Луиза Дзагоева. Она подъехала к госпиталю с очередной группой беженцев. - Мы просидели в подвалах целую вечность, сегодня на рассвете нас погрузили в грузовую "Газель", и вот мы здесь. Когда вышли из подвала, первое, что увидели, - груды бетона, железа и стекла - все, что осталась от нашей пятиэтажки, - плачет. - На нашей улице Молодежной не осталось ни одного целого дома. Ни одного. Но самое ужасное - людей не вернуть. Я до сих пор не знаю, где мои соседи.
БЕЗ СНА И ОТДЫХА
Поговорить с врачами госпиталя не удалось. Которые сутки они работают без сна и отдыха, проводя одну операцию за другой. На все уговоры люди в белых халатах лишь коротко отнекивались: мол, не до вас пока. На просьбу дать пообщаться с ранеными отрицательно качали головой:
- Здесь в основном военнослужащие, гражданских мало. А военные на контакт не идут.
Территория госпиталя по периметру охранялась милиционерами, и поэтому даже взглянуть одним глазком на происходящее внутри оказалось невозможно. Единственное, что нам сказали врачи, - что мобильный госпиталь переводят в Джаву. Это небольшой городок на юге, где сейчас проходит граница между миром и войной. Местная школа здесь уже переоборудована в госпиталь, но нужны новые места и специалисты: слишком много раненых могут просто не дотянуть до Владикавказа.
"МЫ УЦЕЛЕЛИ ЧУДОМ"
В настоящие время на территории Северной Осетии уже 14 тысяч беженцев с юга. Всего же с начала конфликта границу России пересекли более 30 тысяч жителей непризнанной республики. Чтобы вести хоть какой-то учет вновь прибывающих, в приграничных районах организованы специальные центры переписи и распределения беженцев. Один из них действует в Алагире.
К моменту нашего приезда там оживленно шла регистрация людей. Они только что покинули пылающий город, и то, как они выглядели, абсолютно соответствовало происходившему в Цхинвали. Люди в грязной одежде, многие в домашних тапочках и халатах. Изможденные, напуганные, они, казалось, были уже не в силах стоять на ногах.
- Всю жизнь работала, растила сыновей, кому я помешала, - не сдерживая слез, говорит Федосия Токмаева, которая за несколько минут до нашего появления вышла со своей сестрой из автобуса, прибывшего из Цхинвали. - Вы даже не представляете, как мы сюда добирались! Вчера сын пытался вывезти нас на машине, но ее обстреляли, пробили бензобак. Мы уцелели чудом. Я уже готова была умереть от пули снайпера - это лучше, чем в неведении и страхе ждать худшего в подвале.
По словам Токмаевой, ее сын и муж - из числа ополченцев, и это уже вторая война, которая выпала на их долю.
- Выходит, когда мой муж воевал с боевиками Гамсахурдиа, он воевал для того, чтобы наш сын успел подрасти для борьбы с боевиками Саакашвили? - не успокаивалась женщина.
- А чем этот ангел прогневал Бога? - тихо спрашивает нас вдова Заира Кисиева, держащая на руках маленькую девочку. - У меня на глазах женщину с ребенком хладнокровно расстреляли в спину. Я и моя дочь с трехмесячным младенцем более четырех дней просидели в подвале.
Истории, которые мы слышали от людей, во многом походили друг на друга. Люди - на грани нервного срыва. Женщины плачут, старики молчат, дети смотрят на все уже далеко не детским взглядом.
- Зачем меня спасли? Мужа убили сейчас, братьев убили в первую войну, детей родить не успела. Зачем живу? - говорит одна из стоящих поодаль женщин Эка Кутарова.
ЦИФРЫ
2 тысячи
жителей Южной Осетии погибли с начала развертывания военных действий в республике
400 детей
из Южной Осетии потеряли родителей
34 тысячи
человек за время конфликта пересекли границу Российской Федерации
14 тысяч
беженцев нашли приют в Северной Осетии
53 операции
сделали врачи мобильного госпиталя в Алагирском районе