Он знаменит за рубежом, а в России полузабыт. Авторитетный в балетных сферах японский журнал "Dance" четыре года подряд называет Владимира Малахова лучшим танцовщиком в мире, того же титула удостоил нашего земляка и британский Dance now, а венский Kurrier озаглавил статью о нем "Лучший солист балета в двадцатом веке". За последние десять лет комитет по присуждению премии "Божественный" назвал лауреатами только троих артистов, двое из них россияне - Диана Вишнева и Владимир Малахов.
Пока зрители осыпали его цветами и восторгами, я обратился с одним и тем же вопросом к Юрию Видеру, импресарио знаменитого танцовщика, и к ведущей солистке Надежде Сайдаковой, многолетней партнерше: "Какие качества Владимира вы цените?" "Он очень добр, отзывчив на чужую беду, чрезвычайно скромен и деликатен, лишен даже намеков на "звездную болезнь". "С артистами очень строг. Непрофессиональное отношение к делу исключено..."
- Владимир, пригласив в нынешнем сезоне в Staatsoper, для вас учредили даже специальную должность "балетный директор". Под началом более шестидесяти человек из России и Германии, США, Франции, Австралии, Испании, Кореи и других стран. Говорят, что вы отличаетесь строгостью?
- Если хочешь добиться успеха, нужно быть строгим, но нельзя быть жестоким. Нельзя кричать, унижать учеников. Тем более что у артистов балета такой короткий срок профессиональной жизни.
- Вы и хореограф, и исполнитель. Контрактом полностью привязаны к Берлину?
- Необходимая свобода была для меня непременным условием договора. Полгода я в Берлине, полгода на гастролях в других странах. У меня все расписано почти на два года вперед по всему миру.
- И Россия в этом календаре?
- Я танцевал в прошлом году в "Жизели" в Большом театре, участвовал в двух фестивалях в Мариинке, с огромным желанием приехал бы еще. Из Большого звонят, приглашают, но ведь у меня контракты. А они говорят: "Малахов не приедет, потому что не хочет..." Это абсолютная неправда, я хочу, но надо согласовать с моими договорными сроками и обязательствами перед другими партнерами.
- Может быть, это старые обиды после того, как вы не вернулись в 1991 году из зарубежных гастролей на Родину?
- Думаю, для обид не существовало никаких причин. Тогда как-то во время гастролей по США я провел несколько ночей в тяжких раздумьях - что делать дальше? Форсайта и Килиана ставят в Европе, Тарп и Моррис идут только в Америке. Балеты Крэнко до последнего года не показывались в США. Спектакли Макмиллана можно танцевать только в Лондоне или Ла Скала. Мне хотелось поработать с хореографами различных направлений, попробовать себя в современном танце. Танцевать все, а не только то, что было традиционным в Московском классическом балете, в труппе которого я работал солистом. С другой стороны, в Москве все отлажено, все в порядке. Позвонил маме в Кривой Рог. Она сказала: "Поступай так, как будет лучше для твоей профессиональной судьбы". Я остался.
- И началась безоблачная жизнь?
- Очень ошибаются так думающие. Мне много раз приходилось начинать все с нуля, каждый раз снова и снова доказывать, что я не последняя единица в балете, что за моими плечами знаменитая школа русского балета. Так было с самого начала в Штутгарте, где мне довелось после семи спектаклей оказаться без работы. В мае 1992 года неожиданно позвонили из Вены, устроили пробу, станцевал в "Ромео" - специалисты утверждали, что с большим успехом. Но и после этого и в США, и в Канаде снова приходилось отстаивать себя как солиста балета. Работа профессиональных танцовщиков на Западе жесткая. Иногда мой день выглядел так: утром репетиция, днем генеральная проба, вечером выступление. Все в костюме, гриме, с оркестром. Случалось и так: в понедельник танцую "Жизель", во вторник "Ромео", в среду утром "Корсара", а вечером хореографию Баланчина. Быстрый, очень сложный переход с классики на модерн.
- Сейчас, когда вы звездой проноситесь по сценам лучших театров мира, трудно представить, что у вас может быть постоянный педагог. Но кто-то же выводил вас на широкий путь?
-Сейчас я сам учу себя, но охотно прислушиваюсь ко всем замечаниям профессионалов. Так меня наставляли учителя с младенчества. Отвела меня в детский танцевальный кружок мама, когда мне было четыре года. Она по профессии инженер, но дошла в художественной гимнастике до мастера спорта, увидела, что доставляет ребенку удовольствие танцевать "зайчиков" и "белочек" - так и началась моя балетная судьба. Потом Дворец культуры дома, в Кривом Роге, и на восемь лет в хореографическое училище в Москву. Очень повезло - все эти годы с одним педагогом Петром Антоновичем Пестовым, он растил меня с любовью и заботой, как хрупкий росток. Все предсказывали, что после училища Володя Малахов окажется в Большом театре, но не взяли, поскольку у меня не было московской прописки, а руководство Московского классического балета быстро решило проблему. Может быть, все сложилось к лучшему - мне тут же предложили ведущие партии, помогли быстро раскрыться. Я участвовал во многих всесоюзных и международных конкурсах, часто выигрывая золотые медали.
- Вы путешествуете по многим странам. На ваш взгляд, мы по-прежнему "в области балета впереди планеты всей"?
- Не простой вопрос. Конечно, школа балета, классическое балетное искусство России остаются на очень большой высоте. Но не совсем справедливо и логично сравнивать нынешний российский балет с балетом в других странах. У них другой репертуар, другие исполнители, во многом другие зрители. Как все это сопоставить? Думаю, для балетного искусства полезна гармония нашей классики с западным стилем.
- Вы сказали "разные зрители". Российские лучше или хуже?
- Так вопрос, на мой взгляд, ставить не следует. Тут и традиции, и воспитание, и менталитет играют роль. Больше того, реакция зрителей часто зависит просто от самого спектакля - "Лебединое озеро" встречают с восторгом во всем мире, далеко не связывая конкретный спектакль с конкретными исполнителями. Но, конечно, публику можно и нужно воспитывать балетным искусством только самой высшей пробы.
- У вас в контракте предусмотрены постановки какого-то количества спектаклей?
- В декабре пойдет "Баядерка" - мой спектакль в новой инсценировке. В следующем году труппа будет работать над произведениями Джорджа Баланчина, классика прошлого века, Начо Дуато, одного из ярких представителей современного балета, Кристиана Шнука - молодого немецкого хореографа. Разумеется, в репертуаре и мировые шедевры.
- Хореограф и солист одновременно, руководитель балета крупного театра и гастролирующая по всему миру звезда. Время на родителей остается?
- Как можно такое говорить! Мы перезваниваемся, папа и мама, насколько позволяют обстоятельства, приезжают из Кривого Рога на мои выступления. Да и брат иногда, хотя он недавно стал гордым отцом, я соответственно - гордым дядей, а наши родители - счастливыми бабушкой и дедом. У нас хорошая семья.
- Ваш импресарио рассказал, что на пенсии - в далекой пока перспективе - хотите открыть свой зоопарк с павлинами, попугаями, канарейками... Пернатых любите?
- Люблю всех зверюшек, все живущее на нашей земле.
- К вашей доброте и наши пожелания всего доброго в работе и вне работы.