— Татьяна Алексеевна, в прошлом году ваше министерство дало прогнозные цифры по безработице. Вы утверждали, что численность безработных в среднегодовом исчислении составит от 2,2 до 2,8 млн. человек. Оправдался ли этот прогноз?
— Пока мы находимся в рамках того прогноза, который изначально обозначали — 2,2 млн. человека. Действительно, была вилка, причем разброс довольно большой: оптимистический прогноз — 2,2 млн. человек, пессимистический — 2,8. Как показывают последние данные, численность официально зарегистрированных безработных граждан снижается уже около полугода. Если в конце прошлого и начале этого года мы фиксировали прирост более 9% еженедельно, то начиная с мая отмечаем обратную тенденцию. По состоянию на 7 октября зарегистрированная безработица в России составляет 2,35 млн. человек.
Я должна вам ещё сказать, что мы не просто делали прогноз, но и сразу закладывали в этот прогноз меры по улучшению ситуации на рынке труда, которые планировались на федеральном и региональном уровне. Без этих мер все было бы гораздо хуже и в прогнозе, и в реальности. Существующая ситуация — это в том числе результат эффективности реализации программ поддержки занятости: правильно были выбраны инструменты для обеспечения занятости населения, регионы активно включились в этот процесс. Точечно делают свою работу службы занятости: они напрямую работают с конкретным человеком и ищут ему достойную возможность реализовать себя.
— Ваша методика подсчета безработицы по данным служб занятости расходится с методологией МОТ, где учитывается и скрытая безработица. Не считаете ли необходимым перейти на международную систему? Как вы на сегодняшний день оцениваете реальную безработицу? Сколько она составляет?
— Традиционную статистическую отчетность по методологии Международной организации труда проводит Росстат. Он считает всех граждан, которые ищут доходные занятия, опросным путем. Поэтому безработные по методологии МОТ — это не только граждане, оказавшиеся без работы в результате кризисных проявлений в экономике, но и те, кто не работает в данный момент или ищет работу, в том числе ушедшие с предыдущего места по собственному желанию или не работавшие довольно долгое время.
По данным Росстата, общая безработица также снижается: с марта по сентябрь она сократилась до 6 млн. человек, или 7,8% экономически активного населения. И если оперировать официальными данными статистики, то мы сейчас находимся в лучшем положении, чем, например, страны Европы и США, где уровень общей безработицы составляет более 9%.
— Чем, по вашему мнению, объясняется существенное различие в уровне безработицы в разных регионах?
— Это различие зависит от многих факторов. Это разное развитие и структура экономики регионов, количество рабочих мест, уровень занятости, развитие предпринимательства и многое другое. Максимальный уровень регистрируемой безработицы наблюдается в республиках Южного федерального округа. Но это не связано с кризисом, там работают другие системные причины. И до проявления кризисных явлений эти показатели также были самыми высокими по стране.
Анализ еженедельного мониторинга нам показывает, что наибольший прирост численности безработных граждан, зарегистрированных в органах службы занятости, произошел в регионах с развитым промышленным производством и финансовым сектором, что обусловлено общемировыми тенденциями. Это Челябинская, Вологодская, Нижегородская, Тверская, Свердловская, Ярославская и Самарская области.
Уровень регистрируемой безработицы здесь за год увеличился в
Когда мы начинали региональные программы по снижению напряженности на рынке труда, мы ориентировались как на поддержание уровня жизни населения, так и на сохранение включенности людей в социально значимую деятельность. Предложенная нами занятость на общественных и временных работах дает возможность получить ещё часть зарплаты, скажем, тем, кто получает сегодня две трети. Также, что очень важно, этими мерами нам удалось сохранить кадровый потенциал предприятий. И, что бы ни говорили об этих мерах, у тех, для кого общественные работы создавались, они оказались востребованы: на середину сентября текущего года в общественных временных работах участвуют более 1,4 млн. человек, в противном случае частично они могли стать потенциальными безработными.
— Как вы думаете, что будет происходить с безработицей осенью? Начнется ли вторая волна увольнений?
— Я бы не говорила о второй волне, поскольку мы традиционно с октября по февраль наблюдаем сезонный рост безработицы, и я думаю, что конец
Сезонная безработица — это традиционное повышение количества граждан, которые регистрируются как безработные в центрах занятости. Это связано в том числе с тем, что большое количество наших граждан в весенние, летние, осенние месяцы находят себе временную работу, а в зимние месяцы есть соответствующие перерывы. Но в этом году внимание к цифрам по безработице у всех повышенное (вот и вы подробно об этом спрашиваете и следите за изменением цифр), поэтому к сезонной безработице мы стали готовиться заранее. Если летом количество участников всех мероприятий (общественные работы, переобучение, самозанятость, переезд в другую местность с целью трудоустройства) составляло 1,4 млн. человек, то после корректировки региональных программ в них вовлечено уже 1,9 млн. человек. И эта работа ещё продолжается.
— Эксперты газеты «Труд» в одной из публикаций высказывались, что эта осень — критическая для «синих воротничков», а для белых — кризис на рынке труда кончился. Вы согласны с таким мнением?
— Даже если такая ситуация произойдет, то я спешу успокоить «синих воротничков». У нас сейчас достаточное количество вакансий именно по рабочим специальностям: требуются квалифицированные специалисты — слесари, станочники, токари. На сегодняшний день на информационном портале «Работа в России» размещено более 940 тысяч вакансий, большинство из которых — на рабочие должности.
Те мероприятия, которые мы проводим на предприятиях по стабилизации ситуации, в основном сосредоточены на сохранении рабочих кадров, в реальном производстве.
— Может ли кризисная безработица превратиться в хроническую, когда люди не могут найти работу больше года? Что можно и нужно сделать, чтобы этого не произошло?
— Хроническая безработица — это очень плохо. Она приводит к социальной
— За год кризиса изменилась ли психология российских работников? Какие выводы они сделали?
— Большая часть людей успокоилась, осознав, что ощущение глобальной катастрофы, нагоняемое СМИ в конце прошлого и начале этого года, оказалось несколько беспочвенным.
Паника — худший советчик для принятия решений. Несмотря на все прогнозы, наша экономика не рухнула, безработица не приняла катастрофические размеры, а социальные программы не были свернуты — напротив, их финансирование по многим статьям даже было увеличено.
Я очень надеюсь, что наши граждане сделали для себя вывод, что сотрудничать с государством для решения личных проблем не просто можно, но нужно и полезно. Также надеюсь, что наши граждане стали более самостоятельными и активными в вопросах собственного трудоустройства и карьеры, что они поверили в себя и свои возможности независимо от того, как именно складывается экономическая конъюнктура. Со своей стороны мы старались проводить программы повышения грамотности в вопросах разрешения трудовых конфликтов и защиты своих прав, объяснять людям их возможности по альтернативному трудоустройству, по тем видам помощи, на которые они могут рассчитывать.