В рамках фестиваля «Видеть музыку» Свердловский театр музыкальной комедии привёз в Москву два необычных спектакля. Вечер 3 октября был отдан постановке Марии Собяниной «Анри». А на следующий день столичная публика смогла окунуться в атмосферу кабаре 1950-х. Две совершенно разные работы, однако у них есть важные точки соприкосновения – Франция и мир богемы.
«Анри» повествует о судьбе Тулуз-Лотрека, знаменитого художника с нелёгкой судьбой. В детстве он упал с лошади. Полученная травма вкупе с генетическими отклонениями привела к физическому уродству (ноги не росли, в то время как остальные части тела развивались). Периодически на сцене появляется механическая лошадка, верхом на которой Анри-ребёнок. Это гнетущее напоминание о случайности, перечеркнувшей дальнейшую жизнь Лотрека, пронизывает все действие. Судьба предстает в образе зловещей толпы мужчин, одетых во всё черное. Они, хохоча и кривляясь, то и дело потешаются над Лотреком. В спектакле есть и более «приземлённые» персонажи – Джейн Авриль, Ла Гулю, танцовщицы в «Мулен Руж». Они словно сошли с полотен Лотрека – парики ярких цветов, балетные пачки, разноцветные колготки, хотя чёрный цвет в их одеяниях все же доминирует. И в водовороте всех этих «тёмных сил» сам Анри – маленький, часто выглядящий нелепо, но крепкий духом, борющийся за своё место под солнцем. Любопытно, что исполнитель главной роли Алексей Литвиненко – артист драматический. Его роль безмолвна, но, глядя на выразительную пластику, понимаешь: слова здесь не нужны. Впечатление усиливает и удивительное сходство перевоплотившегося актёра с самим Лотреком, вплоть до походки и черт лица.
Жанр спектакля необычен – это балет с хором. И, пожалуй, такой синтез идеален для рассказа о художнике, которого вдохновляли артисты кабаре и цирка. Для режиссера Ларисы Александровой хронология событий неважна, основу драматургии составляют небольшие эпизоды из жизни Тулуз-Лотрека, в которых как будто оживают персонажи его картин: танцовщицы, куртизанки, клоуны. Они хихикают, вздыхают, перешёптываются, переходя временами на визг и вопли. И, конечно, впечатляет хореография – артисты ползают, извиваются, падают в шпагате, сочетая все эти странные движения с пластической лексикой contemporary dance.
С языком современного танца гармонирует музыка Марии Собяниной, в меру авангардная, без скрежета, звяканья и прочих потрясений. Как заметили в антракте некоторые слушатели, стилистически она похожа на Шнитке. Тем отчетливее человеческому миру страстей и пороков противостоит средневековый хорал «LuxAeterna», которым начинается и заканчивается спектакль. Архаичная «готическая» атмосфера становится символом вечности.
…В заключительной сцене на фоновых декорациях, похожих на белые холсты, проецируется коллаж из работ Тулуз-Лотрека. Толпа замирает, глядя на них, однако самого художника уже нет – он уничтожен этой толпой.
Второй спектакль театра «Се ля ви» – это небольшая зарисовка о двух артистках, чьи судьбы тесно переплелись. Певицы Доминик (Татьяна Мокроусова) и Фатиге (Мария Виненкова) работают в кабаре господина Лепле. Он заставляет их ежедневно петь песни Эдит Пиаф (за неимением средств нанять саму звезду). Однажды девушки решают положить этому конец и подкупают полицейского, чтоб тот арестовал мсье Лепле. Как только управляющий оказывается за решёткой, Доминик и Фатиге начинают своё представление. Теперь они могут позволить себе всё – петь авторские песни, шутить и смеяться, и, конечно, говорить о мужчинах, о ненависти к ним и всепрощающей любви. По ходу действия раскрывается судьба каждой из героинь. Яркая блондинка Доминик оказывается несостоявшейся балетной танцовщицей, мечтающей о возлюбленном, который будет с ней не до утра, а всю жизнь. «Мужчины – словно круассаны», – говорит она, – «с утра они свежи, а к вечеру – как грустный рогалик».
.jpg)
Сцена из спектакля «Се ля ви»
Жгучая брюнетка Фатиге – амбициозная певица, так и не получившая признания. Она вздыхает об ушедшей молодости, неверных ухажёрах и неудавшейся карьере. Неслучайно её имя в переводе означает «усталая». Лирические исповеди героинь напоминают о том, что за сценическим образом всегда стоит личность со своей судьбой. Монологи перемежаются с искромётными номерами, где актрисы, одетые в шикарные платья и боа, исполняют зажигательные песни под аккомпанемент пианиста Пупу и «оркестра» из пяти музыкантов. Стоит отметить не только слаженную работу музыкантов, с задором исполнивших свои партии, но и сам музыкальный материал. Автор мюзикла Григорий Опелка добился синтеза ретро и современности. Декорации минималистичны: во всю ширину сцены «растянут» аккордеон с открывающимися створками и надписью-вывеской «ChezLeple», за ним небольшая сцена со ступеньками. Но этого достаточно, чтобы создать атмосферу Парижа 50-х. Винтаж, как сказали бы французы. Цветовая гамма костюмов ограничена черным и белым, и это, возможно, некий символ двойственности – не всё так хорошо в жизни, как на сцене. Однако спектакль не оставляет грустного послевкусия, потому что он не о безысходности и отчаянии. Он – о любви, какой бы она ни была, о творчестве, и, разумеется, о настоящей женской дружбе. «Не робеть, не сдаваться, а сражаться и петь!»– вот так оптимистично завершается обаятельная история двух парижских артисток и одновременно гастроли Свердловского театра музкомедии в Москве.
