За два дня до этого, вернувшись с работы, Лисовские засобирались на дачу. Ехать не близко - полтора часа на электричке да еще до нее и от нее до дачного участка в общей сложности час пути. Одним словом, дорога отнимает немало сил. Пока Зоя Ивановна полола, удобряла, поливала свои шесть соток, муж Аркадий Яковлевич в основном отдыхал. Около пяти вечера теплого субботнего дня он вышел на крыльцо дачного домика, чтобы пригласить жену на чай. Но успел только охнуть, после чего медленно стал оседать на ступеньки.
Увидев лежащего на крыльце мужа, Зоя Ивановна сразу почувствовала неладное. Опытный врач-диагност, она, не давая волю эмоциям, кликнула на помощь соседей, сама же попыталась спасти мужа. К сожалению, в этом случае медицина была бессильна: смерть от сердечно-сосудистой недостаточности наступила практически мгновенно, это потом подтвердило и вскрытие.
В их садоводстве, расположенном в поселке Бабино Тосненского района Ленинградской области, ближайший телефон - минутах в 40 ходьбы, у магазина. У одного из соседей оказался при себе сотовый аппарат. Он вызвал "скорую", затем милицию - когда смерть застает вне больницы необходимо зафиксировать, что не было насилия, преступления. "Скорая" приехала через три часа - чтобы уже только констатировать смерть. Через четыре появился милицейский "уазик". Оформив протокол, оперативники вызвали машину для транспортировки в морг тосненской больницы тела А. Лисовского. Та приехала около часу ночи.
Узнав, что мужчина неместный, из Петербурга, водитель долго отказывался брать покойного. Согласился, как только Зоя Ивановна достала деньги. Удовлетворился 100 рублями. Начиная с этого часа и до самых похорон деньги вымогали у нее постоянно.
Меньше, чем через сутки она приехала из Петербурга в больницу Тосно, чтобы узнать, когда и как можно забрать тело для похорон и смогут ли здесь обмыть и одеть его. "Да, конечно, - весело ответила молодая сотрудница морга. - И обмоем, и оденем. Привозите мыло, шампунь, новое большое махровое полотенце, хорошую, лучше тоже новую, простынь. А также расческу, импортный станок для бритья. Все сделаем!". За хранение тела потребовали 170 рублей. Чтобы не терять времени, Лисовская решила все в Тосно и купить.
Хоть и находилась она в те дни из-за всего случившегося в состоянии шока, все-таки очень удивилась, зачем покойному именно новые полотенце, простынь, а бритвенный прибор - импортный? В магазине, узнав, для чего она приобретает данные товары, посоветовали взять самые "бросовые": "Они же, в морге, все себе забирают, разве вы не знаете?".
Когда в день похорон, о котором загодя сообщила в Тосно, она приехала туда за мужем, то нашла его тело лежащим среди других... на грязном полу, голым. Оказалось, в морге сломался холодильник, все камеры "поплыли", вот покойников и сложили грудой на цементный пол. Тот дежурный, которому она диктовала сроки похорон, забыл сказать об этом сменщику. В довершение вещи, переданные для того, чтобы одеть мертвого в последнюю дорогу, валялись скомканными в другом, таком же грязном помещении. Несчастная женщина не выдержала, с ней случилась истерика. Бывший рядом с ней знакомый, тоже врач, пригрозил сотрудникам морга скандалом. Тогда прямо при них покойного за ноги оттащили в сторону и стали обливать струей воды из шланга...
Тем временем водитель заказанного в ритуальных услугах автобуса объявил, что "ждать здесь до бесконечности" не намерен: время, мол, у него расписано строго по часам. Кто-то из близких, сопровождавших Зою Ивановну, сунул ему в руку 100 рублей. Он удовлетворенно хмыкнул.
К слову, организовать похороны мужа Лисовской удалось лишь на седьмой день после его скоропостижной кончины и только после того, как она согласилась заплатить двойной тариф... за срочность. В течение трех дней ходила в фирму, оказывающую ритуальные услуги в Красногвардейском районе Петербурга. Там ей вежливо объясняли: в первый день, что в предоставленных ею документах нет какой-то "очень важной справки"; во второй, что "опоздала, нет уже свободных машин"; в третий, что "Тосно - это область, наши машины туда не ходят".
Все сразу "утряслось", как только я туда позвонила. "Ну зачем же надо было беспокоить журналистов "Труда"? - укорили Зою Ивановну. - Мы бы и так договорились"...
В 6800 рублей обошлись врачу похороны ее мужа. Еще 700 взяли с нее на Ковалевском кладбище - "за сложные метеоусловия". "Повезло", что не пришлось доплачивать за мерзлую землю и каждый градус ниже нуля - есть и такие примеры.
Берут (хочется написать - дерут) в северной столице с родственников умерших буквально за все. Ведь в такие моменты, по себе знаю, люди денег, как правило, не считают. Все их мысли только об ушедшем близком человеке, о своей вине за то, что не сберегли его. Вот и пользуются этим те, кто призван облегчить их страдание, взяв на себя заботы, связанные с погребением.
Очень недешево жить в нашей стране. Еще дороже, как выясняется, стоит смерть.