Петербуржцы и их неугомонный лидер Валерий Гергиев подтвердили, что готовы браться за самые рискованные проекты. Вот, скажем, "Фальстаф" Верди - последняя опера великого маэстро, написанная им в 79 лет. Здесь уже нет тех неотразимых мелодий, которыми славятся "Травиата" или "Аида", но зато есть неслыханное мастерство ансамблевого письма, тонкость оркестровой партитуры. Не проработаешь все эти детали - будет звуковая каша, увязнешь в их школярском воспроизведении - действие затормозится. Именно так произошло с "Фальстафом" полтора года назад в Большом театре: все сыграно честно, а в результате - скука.
Труппе Гергиева удалось пройти по лезвию ножа: опера проносится перед тобой на одном дыхании. Лишь в финале режиссеру Кириллу Серебренникову и его партнерам-художникам изменил вкус - изящность и ясность мизансцен уступили место многолюдью и костюмной пестроте.
А вот "Поворот винта" Бенджамена Бриттена в постановке англичан Дэвида Маквикара и Тани Маккаллин, напротив - чем дальше, тем больше захватывал. Хотя поначалу возник эффект чуть ли не концертного исполнения: сцена черна, декораций практически нет... Но постепенно призрачно-красивая музыка, замечательно донесенная поющими актерами и инструментальным ансамблем, убедила, что любое сценическое украшательство было бы лишним...
Кстати, "Поворот винта" шел под управлением молодого дирижера Павла Смелкова. Отрадно, что у художественного руководителя всемирно прославленного театра подрастает хорошая смена.