Бывшая судья, а затем адвокат Лариса Викторовна Прохорова приехала в Москву из Кемерова. Осмотревшись, занялась решением вопроса, весьма болезненного для большинства приезжих, рассчитывающих зацепиться в столице, - приобретением постоянного жилья. Для этого она выбрала не самый оригинальный, но зато надежный вариант - выйти замуж за одинокого москвича, имеющего приватизированную жилплощадь. Выбор ее пал на однорукого инвалида 2-й группы, участника Великой Отечественной войны Василия Михайловича Родина. Разница в возрасте в 31 год женщину не смущала. Впрочем, позже в суде, когда Родин будет требовать развода, Лариса Викторовна признается, что относилась к нему как к отцу. Что ж, и такая любовь имеет право на жизнь.
Василий Михайлович быстро поддался на уговоры соседки, сосватавшей ему "чудную женщину Ларису". Сыграли свадьбу. Вскоре Лариса Викторовна же была зарегистрирована в квартире супруга. И тогда-то ее отношение к нему резко поменялось. Она заявила Родину, что мужем его не считает и просит развода. Естественно, с разделом жилплощади. А когда тот запротестовал, характер Прохоровой испортился настолько, что бедный инвалид был вынужден обращаться в милицию по поводу хулиганских действий любимой женушки. В милицейском протоколе зафиксировано, что она брызнула ему в лицо из газового баллончика: таков был ответ на просьбу старика оставить его в покое и добровольно выписаться с жилплощади. После очередного скандала, перешедшего в драку, и вызова милиции Прохорова все-таки собрала вещи и ушла.
Хорошевским меж-му-ни-ципальным судом были рассмотрены два иска: Родина к Прохоровой - о признании брака недействительным и встречного - Прохоровой к Родину - о расторжении брака и разделе имущества. Исследовав факты и обстоятельства дела, суд пришел к выводу, что Прохорова не имела намерения создать семью, и признал супружество фиктивным. Во встречном иске Прохоровой было отказано.
Но не таков был характер бывшей служительницы закона, чтобы отступать от задуманного. Прохорова быстро нашла нового кандидата в супруги - вдовца Василия Григорьевича Спиридонкина, 1925 года рождения. Для начала Лариса Викторовна помогла пенсионеру расторгнуть брак с некоей Л. Моисеевой. Как адвокат она представляла его интересы в суде и с блеском справилась со своей задачей: Спиридонкина с Моисеевой развели. Дорога, как говорится, была освобождена, и Прохорова снова ринулась в бой за жилплощадь.
Василий Григорьевич поверил в искренность чувств новой подруги. "Прохорова была со мной необыкновенно любезной, чуткой, обходительной, - напишет он позже в заявлении о расторжении брака. - Она готовила еду, предлагала мне всевозможные услуги, старалась всячески понравиться. Была просто паинькой. Вела себя так безупречно, что ничего подозрительного в ней не заметили ни я, ни мои друзья". Женщине понадобился ровно год на обработку наивного вдовца. 18 июля 1998 года они расписались. Правда, Ларису Викторовну за махинации лишили статуса адвоката, но квалифицированный юрист быстро нашла себе новую работу в фонде медицинского страхования. Роль любящей супруги играла ровно до того момента, как была зарегистрирована на жилплощади Спиридонкина. Судя по его словам, после этого жизнь для него стала адом. "Сразу же после того, как Прохорова прописалась в моей квартире постоянно, - написал он в заявлении в суд, - исчезли ее притворные любезность, чуткость, заботливость. Ее отношение ко мне стало враждебным. Она постоянно оскорбляла и унижала меня, стала бить, причем беспричинно, будучи в плохом настроении (применяя приемы самбо - ногой в лицо и в живот...)". От откровений старика просто жуть берет.
Прохорова, вызвав из Кемерова свою мать, стала планомерно "выдавливать" старика из его же квартиры. Сначала сменила замок в одной из комнат, а затем и во всей квартире, выставив хозяина на улицу. Спиридонкину пришлось обратиться в суд с заявлением о признании брака с Прохоровой фиктивным и выселении ее с его жил-площади. Супруга, обладая богатым судейским и адвокатским опытом, на каждое его заявление отвечала несколькими своими, каждый иск била встречным иском. В результате дело затянулось на годы.
Наконец Перовский суд Москвы признал брак между В.Г. Спиридонкиным и Л.В. Прохоровой недействительным. Но Лариса Викторовна вовсе не собиралась покидать "отвоеванную" жилплощадь. Она тут же обжаловала решение в вышестоящую инстанцию и подала иск на бывшего супруга "о защите чести и достоинства". Василий Григорьевич добился постановления о выселении Прохоровой. Однако и после этого Лариса Викторовна продолжала действовать решительно и жестко: обратилась в милицию с требованием возбудить уголовное дело по факту "незаконного" проникновения в "ее" квартиру В.Г. Спиридонкина. Понятно, что в возбуждении уголовного дела было отказано. Но затянувшаяся тяжба подточила силы старика - Василия Григорьевича не стало.
Мосгорсуд своим определением оставил в силе решения судов о признании брака В.Г. Спиридонкина с Л.В. Прохоровой недействительным и выселении ее с площади. Казалось бы, на этом в нашей печальной истории можно поставить точку. Но кончина бывшего мужа лишь вывела схватку Прохоровой за квартиру на новый виток. Теперь ее главным противником стал единственный наследник покойного - племянник Николай Спиридонкин, к которому жилплощадь должна перейти по завещанию, составленному Василием Григорьевичем перед смертью. Лариса Викторовна пустила в ход завещание, в котором все свое имущество Спиридонкин оставлял ей. Правда, написано оно было даже еще до того, как они с пенсионером расписались, и юридическую силу, разумеется, утратило. При этом Прохорова не стеснялась рядиться в тогу борца за справедливость: обратилась к председателю Верховного суда РФ с просьбой внести в квалификационную коллегию судей Мосгорсуда представление о досрочном прекращении полномочий судьи, которая рассматривала дело о разводе. Картина, которую нарисовала Лариса Викторовна в своем письме, впечатляет. "Криминальная фирма, имеющая связи с судьями, нотариусом, сотрудниками милиции, - пишет она, - имеет одну цель - завладеть квартирой Спиридонкина В.Г. Квартира и другое имущество переходит в их собственность, а лицам, чьи интересы они представляют в судебных инстанциях, они выплачивают заранее установленный процент от стоимости квартиры. Эта практика существует в Москве сплошь и рядом". Поражают и масштабы "коррупции", которую Лариса Викторовна усмотрела не только в действиях племянника Спиридонкина и судьи Перовского суда. В "коррупционеры" был записан и председатель Перовского суда, а также целая коллегия судей Мосгорсуда. Заодно она подвергла сомнению подлинность подписи на последнем завещании В.Г. Спиридонкина и просит председателя Верховного суда разобраться в непростой ситуации, сложившейся вокруг спорной квартиры. Тут уж, хочешь не хочешь, а вникай.
Расчет Ларисы Викторовны был абсолютно верен: чем больше дело обрастает дополнительными материалами, тем труднее установить по нему истину.
Кто или что остановит Прохорову? Разве что на горизонте появится очередная жертва - одинокий старик с отдельной квартирой.