Горим! Пока вы читаете эту заметку, огонь пожирает леса в стране гектар за гектаром
По данным Авиалесоохраны, огнем объяты около 170 тысяч гектаров (для сравнения: немаленький город Иркутск занимает 28 тысяч гектаров). Именно Сибири-матушке достается больше всего. Здесь пламя бушует уже на территории более 11 тысяч гектаров. Несмотря на усилия пожарных, огонь стремительно расширяет границы.
По последним сообщениям, тяжелая ситуация в известном Хинганском заповеднике — там лес горел на 37 тысячах гектаров (более трети территории таежного заказника). Он пылал больше недели, в результате руководство под следствием по обвинению в халатности, пожарным героическими усилиями удалось погасить пламя, но сгоревший лес не вернуть. В 18 километрах от областного центра Благовещенска от огня едва успели спасти село Кантон-Коммуна: на помощь пожарным расчетам пришли жители, когда пламя бушевало под окнами их домов.
Не легче ситуация в соседних областях. Мощные очаги пламени зафиксированы в Красноярском крае, где огнем было охвачено 18,3 тысячи гектаров леса, в Иркутской области, пожары бушевали в Республике Тыва, в Якутии, на Камчатке, в Забайкалье, Магаданской области. Возгорания зарегистрированы в Коми, Бурятии, Ямало-Ненецком АО, в Ростовской области, в Пермском крае. Кажется, горит везде и всюду, где в России есть леса. Практически без исключений.
Тем временем Гидрометцентр дает тревожный прогноз на ближайшее время: жаркая сухая погода смещается на север. Так, в Туруханском крае воздух прогреется до 31 градуса, что необычно для Заполярья. А Федеральное агентство лесного хозяйства сообщает о высокой пожароопасности в 71 регионе страны!
Лесной пожар — это сплошной ужас. Низовые, верховые, торфяные — каждый из них страшен на свой лад. Низовой — это когда стеной с диким треском горят нижние ветки деревьев, трава, валежник, подлесок, корни... Еще страшнее верховой огонь, с ревом несущийся по кронам деревьев со скоростью более 500 метров в минуту...
И знаете, что потрясает? Весь этот ад мы чаще всего устраиваем сами! Десятки деревень в считаные часы исчезают с лица земли просто потому, что какому-то идиоту лень запахивать прошлогодние сорняки, а другому идиоту — очищать лесосеки. Куда проще все сжечь к чертовой матери. Чиркнул спичкой — и никаких забот. Если, конечно, не считать погибших людей и зверей, оставшихся без крова жителей, уничтоженные леса, испоганенные заповедные уголки. И отравленную на сотни километров жизнь: в воздухе выгорает кислород, резко повышается концентрация угарного газа, окись углерода и другие опаснейшие примеси.
Понимаю, перегрузил читателя цифирью. Но без нее трудно оценить масштабы нависшей над Россией беды. Лесом покрыто 1,2 млрд гектаров — почти две трети огромной российской территории. Ежегодно в нашей стране регистрируется от 10 до 35 тысяч пожаров, охватывающих площади до 2,5 млн гектаров — около 5% всех лесов. Российская Федерация с 2000-го по 2012-й потеряла больше лесов, чем любая другая страна мира. По данным Рослесхоза, в среднем размер ущерба от лесных пожаров ежегодно составляет 20 млрд рублей.
Это, можно сказать, бедствие по расписанию: пожары начинаются в апреле и длятся до октября. Таков наш народный календарь беды. Только что кое-как справились с наводнениями, пришло время большого огня. И так год за годом: когда не тонем, то горим.
А в это время
Недавно «Труд» в статье «Лес горит? Так это ж выгодно!» (номер от 22 июня) рассказал, что в ряде регионов тушение горящего леса признано делом нерентабельным, а потому власти просто ждут, когда огонь погаснет сам собой или же все сгорит дотла... И вот вам еще пример. По данным Байкальской межрегиональной природоохранной прокуратуры и СМИ, в начале лета в Забайкалье решили не тушить 73 из 83 лесных пожара, действовавших на тот момент на территории края. И ведь такие решения вполне законны: еще три года назад Минприроды РФ наделило региональные органы власти полномочиями принимать решение о нетушении лесных пожаров, «если они не несут никакой угрозы, а затраты на борьбу с ними превысят нанесенный огнем ущерб». Из-за чего площади «официальных» пожаров, с которыми борьба ведется, в сотни раз меньше реально существующих очагов возгорания.