На земле застать его сложно - он почти все время в полете. Везде хочет успеть. Ну скажите, пожалуйста, зачем такому асу, за плечами которого более 8 тысяч часов лету, мчаться среди ночи спасать "уплывающих" в залив по собственной беспечности рыбаков?
- Спасать людей - мой долг, - говорит Базыкин. - А к рыбакам-любителям у меня вообще особое отношение. Зимой на Финский залив и Ладожское озеро большинство из них, я уверен, выбираются исключительно за вдохновением. Подледная рыбалка - это поэзия с удочкой. Редко кого интересует непосредственно улов. Если бы они еще не нарушали запретов выхода на лед в неустойчивую петербургскую погоду!..
Я еще ни разу не слышал, что погода у нас "хорошая, можно ехать рыбачить". Всегда говорят: "плохая" и "запрещено". Хотя в наших краях зимой лед все-таки чаще крепкий, чем "блуждающий". Поэтому никто и не верит. Запретами в России немного добьешься. Надо ввести систему страхования. И тогда каждый будет рассчитывать свои силы и возможности. Спасение рыбаков на самом деле довольно тяжелая, на грани экстрима, работа. Льдину уносит, как правило, при сильном штормовом ветре, снегопаде, плохой видимости. Пока поднимаешь удильщиков на борт одного за другим, льдина колется, риск с каждой минутой возрастает. Для нас важно выполнить все быстро и четко. Еще, к слову, и потому, что это хорошая тренировка перед возможной ответственной работой в условиях Южного или Северного полюсов.
- Работа в Арктике и Антарктике для вас тоже романтика?
- Там очень чистые, надежные люди. Бывая на полюсах по делам службы, я и сам очищаюсь от повседневной суеты буден, от мелких обид, необходимости все время куда-то мчаться.
В марте ему позвонили из Москвы: сможешь принять участие в спасательной операции в Арктике? Дали на размышление сутки. Базыкин ответил сразу: "Я уже принял решение, конечно, лечу!". Его Ми-8 шел в той операции первым номером. Летели они на льдину 4 часа. Примерно столько же - обратно. Полтора часа провели там, помогая ученым грузить вещи, аппаратуру. Итого - почти 10 часов напряженной работы. Когда вернулись на базу, выключили мотор, Базыкин откинулся на спинку своего рабочего кресла и... крепко заснул.
Погода в день вылета со Шпицбергена была чрезвычайно сложной. Сошлись два погодных фронта - теплый и холодный. Это привело к обледенению кабины, "болтанке". Приходилось все время маневрировать, то поднимались вверх на 2,5 км, то опускались до 200 метров, чтобы снять оледенение. Артур Чилингаров заглядывал к нам в пилотскую кабину, спрашивал: "Ну что, не страшно? А мне очень". Все улыбались - знают, что он человек бесстрашный.
- Никогда не жалели, что стали пилотом, а не полярником?
- Никогда. С детства мечтал о профессии летчика. Не предполагал одного: что придется, сидя за штурвалом вертолета, участвовать в монтажных работах. Одна из первых наших "высотных" работ - демонтаж "ангельского" яблока на шпиле Петропавловской крепости (на этом яблоке закреплен позолоченный ангел - главный символ северной столицы) в начале 90-х годов. Его тогда закрывали на реставрацию. Чтобы сделать на шпиле все безошибочно, я с экипажем специально тренировался: на площадке вертолетного завода установил люк с небольшим отверстием, к машине прицепил бревно и стал насаживать его на отверстие. Пока не выполнил безупречно 10 раз из 10, на Петропавловку не пошел. После того как успешно справились с золотым яблоком, получили много предложений подобного рода, в том числе из других городов и стран. А к 300-летию Петербурга после завершения реставрации Петропавловской крепости мы вернули и яблоко, и самого ангела на их законное место.
- Недавняя ваша работа - установка креста на главном куполе Смольного собора. С этим храмом связано много мистического. Один тот факт, что в 2001 году с него упал крест, многие в городе расценили как "недобрый знак"...
- Я человек верующий, потому не суеверный. На самом деле, крест упал при сильном урагане из-за того, что собор много десятков лет не ремонтировался. Особенно сложно в той ситуации было донести крест до купола. Он для вертолета достаточно легкий - 600 кг. А в тот день был сильный порывистый ветер. Крест "болтало". Требовалось очень точно рассчитывать скорость, направление движения, чтобы он не "увел" нас от храма. А потом - грамотно подать его монтажникам - альпинистам, которые ждали на куполе.
Еще об одной его работе - монтаже креста на Блокадном храме - я узнала не от самого Вадима Валерьевича, а из... пособия для вертолетчиков-монтажников. Не войти в учебники та работа просто не могла. Потому как уникальна. Верхолазы по техническим причинам не могли ступить на купол этого храма. "Засели" внутри него. Базыкин, готовясь со своим экипажем к монтажу, взял длинную, более 200 метров, веревку и просунул один ее конец изнутри купола. Другой закрепил на кресте. У верхолазов и в своей кабине установил по видеокамере, с их помощью обе стороны соизмеряли и корректировали "подачу" креста в гнездо. Установили всего за 4 минуты. Своего рода мировой рекорд!
- Наша беда - дефицит средств. На всю страну два или три вертолета с монтажной кабиной, которая стоит очень дорого. Поэтому выкручиваемся кулибинскими методами.
- Вадим, а "мертвую петлю" на своем тяжелом Ми-8 вы где и зачем выполнили? Рискованный трюк!
- То была чистая импровизация. Мы участвовали в авиашоу в Финляндии. Там были и американцы. В один из вечеров, сидя в ресторане рядом с их шефом Леном Фоксом, я поспорил с ним на тему, что может старенький российский вертолет. Он был уверен: ничего уже не может, пора "на свалку". Фокс был как раз одним из организаторов шоу. Я предложил ему включить в программу наше сольное выступление. После некоторого размышления и согласования с начальством в США он дал нам на выступление 10 минут. Хотя требуется минимум 20. Накануне вечером мы с ребятами прикинули, что можно успеть за это время сделать. А утром, перед самым вылетом, я им говорю: может, попробуем "мертвую петлю"? Согласились. И получилось очень даже неплохо. Фокс первым зааплодировал.
На счету экипажа Базыкина более 100 уникальных монтажных работ, десятки спасательных операций в разных концах страны и за рубежом, многокилометровые перелеты и сложнейшие посадки.