За 32 года своего существования в столице Татарстана уникальный оперный форум пережил и несколько смен власти в стране и перезагрузок национальных ценностей в республике, и грандиозную реконструкцию здания Татарского академического театра оперы и балета имени М. Джалиля, в котором фестиваль традиционно проходит. А в этом году опера в Казани отмечает также и 140-й день рождения.
Речь не про театр, не про здание, не про фестиваль, и не про великого уроженца Казани Федора Шаляпина. 140 лет назад, в 1874 году силами труппы, сформированной при городском театре, в Казани поставили главный хит русского репертуара — оперу Глинки «Жизнь за царя», и процесс оперного окультуривания региона пошел полным ходом. Не столь важно уже, кто и как пел тогда, важнее — кому все это было нужно. Сохранились свидетельства местных бытописателей о том, как под натиском жаждущих попасть в театр казанских меломанов рухнула билетная будка... Опера не выходила из моды никогда — ни в советское время, ни в перестроечное, ни сейчас. Традиция не рвется.
Город сильно изменил свое лицо за последние 10 лет — в 2005-м праздновали миллениум, летом 2013-го здесь прошла Универсиада. К тысячелетию города в Кремле построили гигантскую мечеть Кул Шариф вместо разрушенной войсками Ивана Грозного во время штурма Казани в 1552-м, помыли-почистили древние каменные мечети в старой торговой части города, и с тех пор они стали очень посещаемы, чего не было в советское время. Разрослась сеть модных, вкусных и с кусающимися ценами супермаркетов халяльных продуктов «Бахетле», куда любят бегать за едой навынос офисные работники. Городская застройка XIX века почти погибла в процессе реставрации, о чем горюют краеведы, но они соглашаются, что здания были слишком хрупкими — их эксплуатация в советское время была жестокой. К Универсиаде восстановили исторический облик Старой Татарской слободы — с пешеходной улицей, украшенной цветными деревянными домиками и магазинчиками, торгующими все теми же продуктами с пометкой «халяль», но уже без вывесок на русском языке — только на татарском и английском. А оперная жизнь, которая сосредоточена на небольшой театральной площади на пересечении советской Казани и мифологической уже Казани XIX века, возле элегантного здания университета и кондовой коробки какого-то банка, бурлит, не зависимая ни от чего. Соревноваться Шаляпинскому фесту в России не с кем — нигде в провинции подобные оперные форумы не проходят, да и в столицах, кроме «Звезд белых ночей» в Мариинке и «Крещенского фестиваля» в московской «Новой опере», назвать нечего.
В эпицентре фестиваля этого года — премьера «Севильского цирюльника» Россини в постановке Юрия Александрова, концертное исполнение «Порги и Бесс» Гершвина с певцами-афроамериканцами, «Риголетто» с такими звездами, как Борис Стаценко и Альбина Шагимуратова, редко радующими своим пением российского зрителя. Повтор премьеры «Аиды» с прошлого феста, но с экзотическим составом. Аиду и ее мятежного папу Амонасро спели известные афроамериканские певцы — Индра Томас и Лестер Линч.
Фестиваль продлится до 18 февраля — впереди «Борис Годунов», «Турандот» и гала-концерты.
Голоса
Индра Томас (США), сопрано, исполнительница роли Аиды
— Казань оказалась таким интересным местом — я не ожидала. Вернее сказать, я понятия не имела, что в России есть такие города, где Азия смыкается с Европой. Румяные золоченые купола соседствуют с башенками старинных минаретов. В Лондоне и Нью-Йорке такого не встретишь. Какое-то чудо неожиданное. Очень колоритный и культурный город. Здешняя постановка «Аиды» мне в целом нравится — сейчас много авангарда везде идет, я участвую с удовольствием, но иногда хочется побыть традиционной эфиопкой — петь в красивых костюмах, посреди роскошных декораций, в золоте.
Борис Стаценко (Россия — Германия), баритон, исполнитель заглавной партии в «Риголетто»
— Я прилетел в Казань из Дюссельдорфа, здесь мороз —28, получился перепад в 40 градусов, но меня это нисколько не смущает, я же русский. Осенью пел Риголетто в «Новой опере» с Галиной Ковалевой, здесь в Казани — с татарской примой Альбиной Шагимуратовой, в марте снова выступлю в Москве в операх Верди «Набукко» и «Риголетто». Шаляпинский фестиваль — да, это первоклассный российский оперный форум, а Казань — одна из музыкальных столиц России. Здесь умный зритель, удобная сцена, красивый театр. Петь в России — всегда удовольствие.
Директор ТАГТОБа Рауфаль Мухаметзянов
— Меня часто спрашивают о проблемах, которые якобы возникали у оперы как жанра в Казани. Дело в том, что разные споры были и будут всегда. Серьезные разногласия во взглядах на оперное искусство в Казани возникли в 1939 году, когда открывали вот это здание театра. Нашлись активисты, которые хотели перевести все иностранные и русские оперы на татарский язык и сделать акцент на национальных произведениях. Захотели — попробовали, а потом отказались. Мы знаем из истории, что традиция хорового пения в Татарстане уступает по древности и русской, и европейской, поэтому из затеи перевода опер на татарский ничего толкового не вышло. Новшество не прижилось. Все идет от зрителя. А в Казани зритель очень чуткий, его не обманешь. 20 лет тоже много дискутировали по поводу, нужна ли Татарстану в качестве главного культурного бренда опера. Чего дискутировать, вы посмотрите на окошко нашей театральной кассы — всегда все продано. Что касается опер и балетов с национальным колоритом, так мы их ставим — билеты и на это раскуплены за месяц вперед. Осенью прошла мировая премьера балета «Золотая орда», я не думал, что будет международный резонанс, но, подняв тему Орды, мы неожиданно стали интересны международному сообществу. Сейчас готовимся к трансляции спектакля по ARTE. Понимаю, что вы сейчас спросите: тогда зачем театру, фестивалю и премьерам нужна такая обширная и затратная реклама в СМИ и социальных сетях, когда билеты и так раскупают? Я сам себе это так объясняю: пусть люди читают репортажи в журналах и посты на «Фейсбуке» и узнают об интересных событиях, на которые они не попали.
