Кроме местных, в тайге ударно трудятся приезжие. Большей частью украинцы, и, что любопытно, многие из одной и той же деревни Ясень Ивано-Франковской области. Не понять, почему именно оттуда хлопцы дружно переселились на Ангару, рубят лес, причем без документов. Сотрудники правоохранительных органов время от времени их задерживают. Впрочем, отыскать рубщиков в огромном таежном районе на территории в 60 тысяч квадратных километров почти немыслимо. В отделе по борьбе с экономическими преступлениями - четыре сотрудника, и лес - не единственная их забота.
Живо интересуются древесиной и представители дальнего зарубежья - китайцы. Правда, на лесосеке их не встретишь. Граждане Китая занимаются скупкой леса, в том числе незаконно вырубленного. Часто действуют через подставных лиц, используя подложные документы. К примеру, на Красноярской таможне был задержан частный предприниматель, пытавшийся вывезти из Богучанского района сосну и ель на 600 тысяч рублей. Проходя таможенный контроль, он предъявил пять поддельных сертификатов, но был разоблачен и получил срок - 2 года и 3 месяца условно согласно статье 188 части 1 УК РФ.
По трассе, ведущей к железнодорожной станции Карабула, сплошным потоком движутся большегрузные машины, доверху набитые отборной древесиной. Никто не проверяет. Уходят составы с лесом и по железной дороге. Здесь контроль со стороны местных или краевых властей и вовсе невозможен - федеральная структура. На станции Карабула и в ближнем поселке Таежный - самая крупная транспортная развязка района. Отсюда, по оценкам специалистов, вывозится две трети всей древесины. Еще один маршрут - со станции Чунояр, на той же автотрассе, других дорог просто нет. Казалось бы, чего проще - выставить пару контрольно-пропускных постов?
- Это мы уже проходили, - машет рукой первый заместитель главы Богучанского района Геннадий Виль. - В позапрошлом году. Да только зря потратились. Пост выставишь - все едут с документами, как положено, бумажку-то сделать несложно! Контроль-то надо бы организовать на железной дороге! Допустим, выписан у человека лесобилет на 3 тысячи кубов, загрузил эти 3 тысячи - и все, стоп. А если ты перекупщик, то иди в налоговую, отчитывайся - где лес купил, у кого, за какую цену. Незаконные порубки у нас, конечно, есть, но процент небольшой. В этом году выписаны лесобилеты на 4 миллиона 300 тысяч кубометров, а "самовольщики", которых обнаружили, вырубили 70 тысяч.
Не пойман - не вор. Знающие люди, однако, уверяют, что нелегально вырубается и вывозится как минимум треть древесины, причем самой отборной. Обрубки, верхушки, береза, пихта спросом на рынке не пользуются. Их бросают в тайге, засоряя ее, хотя из подобных отходов можно было бы делать и целлюлозу, и отделочные плиты. К сожалению, перерабатывающих предприятий в Богучанском районе нет. Согласно программе развития лесного комплекса в Красноярском крае, первый завод по производству целлюлозы в поселке Таежный может появиться лишь к 2015 году.
А пока потери на лесозаготовках - 30-50 процентов. То есть в Богучанах за год выбрасывают около 2 миллионов кубометров древесины. И при таком богатстве район сидит на дотациях, на 60 процентов кормится из краевого бюджета.
Потихоньку хиреет и сама тайга. После окончания работ заготовители обязаны очищать участки от обрубков и сучьев, опахивать территорию. Но большинство лесозаготовителей этого и не думают делать. Предпочитают не гонять бульдозер за сотни километров, тратиться на солярку, а попросту уплатить штраф. Эти 10 тысяч рублей легко наверстать, быстро перебравшись на другую лесосеку. Кроме того, брошенный неликвид приносит прибыль. К примеру, по лесобилету выписана тысяча кубометров, а фактически человек вывез только 500, потому что оставил в тайге ненужные ему отходы. С тем же документом можно просто докупить недостающий объем на железнодорожной станции. В результате цифры сходятся - не придерешься, на самом же деле - сплошной обман.
- И все-таки посты на трассе нужны, - говорит оперуполномоченный райотдела по борьбе с экономическими преступлениями Александр Куимов. - Они позволили бы контролировать ситуацию. Люди, которые просто воруют лес, не являясь предпринимателями, мимо бы не проскочили. Допустим, достанут копию лесного билета. Но ведь мы можем сверить этот документ с данными лесхозов - когда и кому выписывали. Поймаем "самовольщика" - будет основание для возбуждения уголовного дела - уже хотя бы за подделку документов.
- Увы, статья 260 УК РФ (о незаконных порубках) практически не работает, - подтверждает другой сотрудник ОБЭП - Валерий Балденков. - За ущерб в крупных размерах по ней предусмотрено лишение свободы, только у нас в районе ни к кому это не применяли. Считается, что преступление "экологическое" - не тяжелое, грустно то, что все об этом знают: сколько ни нарубишь, все равно не посадят. И технику не отберут. В законе прописано: изымаются только орудия преступления и вещественные доказательства по делу. Вот мы считаем, что трактор - это вещдок, потому что при его помощи лес трелевался, вывозился. А прокуратура вещдоком считает только бензопилу. И даже если суд обяжет самовольщика возместить крупный материальный ущерб, то взять с него все равно нечего, ведь официально он - безработный...
В результате, чтобы выплатить государству деньги, "вольный" рубщик в лучшем случае отправляется на соседнюю лесосеку - на том же тракторе. А в худшем - вообще ни о чем не беспокоится, стоимость ущерба не возмещает, продолжая губить тайгу. Учитывая, что трактора достались многим практически даром, когда в 90-х лесные предприятия в районе развалились и бесхозную технику растащили, - это как минимум несправедливо. А вот если бы трактор забрали в погашение ущерба - и в бюджете появились бы деньги. Да и "безлошадный" самовольщик не смог бы заниматься хищнической заготовкой.