В апреле 1937-го более четырех часов немецкие самолеты из "Легиона Кондор" при поддержке итальянской авиации бомбили Гернику, небольшой поселок на севере Испании. Никакого стратегического значения операция не имела - в Гернике не было ни одного военного объекта. После этой варварской акции республиканское правительство бросило клич на весь мир - спасите детей! Маленьких басков нужно было срочно увозить из страны, ввергнутой в голод и разруху. Одними из первых откликнулись Франция, Великобритания, Бельгия, Голландия и, конечно, Советский Союз.
В июне 1937-го в Ялту из Валенсии прибыл первый пароход с 70 испанскими ребятишками. Всего за три года Союз принял около 3 тысяч их сверстников. Среди маленьких беженцев был Франсиско Мансилья Карамес. Ему тогда только исполнилось 10 лет.
- Первое лето мы провели в Артеке, - вспоминает он сегодня. - Нас одели, обули, очень хорошо кормили. Сначала казалось, что попали в рай - рай для пролетариата. Понимание, что жизнь в СССР имеет и другую сторону, пришло гораздо позднее.
Сегодня Франсиско возглавляет Испанский центр в Москве. Здесь собираются такие же, как он, испанцы, навсегда оставшиеся жить в России. В российской столице их сейчас около 100 человек. Многим уже далеко за 80. В кабинете Франсиско висит фотография. На ней смуглые ребятишки в одинаковых белых рубашках и панамках - все те, кто прибыл вместе с ним в Ялту. Каждого Франсиско до сих пор помнит по имени.
- Лето закончилось, и нас перевели в Москву, в интернат на Большой Пироговской улице, - вспоминает он. - Жили мы очень обособленно. Русские ребята учились на первом и третьем этажах, а мы - на втором. Иногда с ними виделись, но никогда не общались. Преподаватели были тоже наши, испанцы. Поэтому по-русски мы не говорили долго.
Франсиско вновь всматривается в фотографию. Его взгляд останавливается на верхнем ряду, где стоят взрослые - испанские воспитатели и учителя. Об их судьбе мало что известно. Просто однажды в 1939 году ребятам объявили, что их наставники - враги народа. И дети поверили. Лишь спустя двадцать лет узнали, что педагогов безвинно репрессировали, как и многие тысячи советских людей. Ко дню арестов испанских учителей война в их стране закончилась победой генерала Франко. Испанцы, пересидевшие бурю в европейских странах, вернулись домой. Однако выпускать потомков басков из Советского Союза никто не собирался. Взрослые, по всей видимости, не захотели с этим мириться. А дети?
- Честно говоря, я тогда не думал об этом, - говорит Франсиско. - Тем более что вскоре и на нашей новой родине началась Великая Отечественная война. Нас эвакуировали сначала в Обнинск, потом под Саратов. Жили в деревне, голодали, умирали от тифа и туберкулеза. А еще были жуткие морозы, выносить которые оказалось очень тяжело. Может быть, поэтому потом нас перебросили в теплый Тбилиси.
В грузинской столице Франсиско вместе с испанскими и советскими ребятами работал на 31-м авиастроительном заводе имени Дзержинского. 14-летние мальчишки по 12 часов стояли у станка. От усталости не было сил даже выбраться из цеха. И после смены дети засыпали прямо на рабочем месте. Но еще больше им хотелось есть, чем спать. Руководство завода хоть и организовало для испанцев отдельную столовую, питались они не лучше остальных. Спасали фрукты, которых в Тбилиси было в избытке.
Послевоенная биография испанца типична для многих советских людей после войны. Работал на заводе, жил в общежитии. В 1950-х годах поступил в Тимирязевскую сельскохозяйственную академию. Выучился на экономиста. Женился. Работал во Всесоюзном институте механизации сельского хозяйства.
- Я уезжать из Союза не собирался, - говорит Франсиско. - Сам не знаю почему. Хотя многие после смерти Сталина, да и потом, в 1970-е годы, когда ушел из жизни диктатор Франко, отправились в родные края.
Он снова бросает взгляд на фотографию, что висит напротив стола. Наверно, половина из тех, кто уцелел в войну, все же уехали на родину. Франсиско впервые за долгие годы побывал в Испании в 1972 году. Жил у брата. Но то, что увидел на родине, его мало обрадовало. В то время в Стране Басков была такая же неустроенность, как в Москве.
- В Союзе оставались в основном те, кто связал свою судьбу с русскими, - считает Мария Тереза Касеро, дочь испанца и русской. В центре она ведает культурными вопросами. - С детства оторванные от семьи, они сами очень трепетно относятся к своим близким. Многие, кстати, уехав было в Испанию, вернулись обратно. Почему? Это была уже не та страна, которую они знали. И потом, некоторые испанцы здесь многого достигли. А там пришлось бы начинать все с начала.
"Русские" испанцы и их потомки в СССР действительно добились многого. Особенно в спорте. В конце 1940-х годов в составе футбольной команды "Торпедо" появился защитник Агустин Гомес, не раз входивший в тридцатку лучших игроков страны. В 1960-х в минском "Динамо" блистал Хуан Усаторре. На весь мир прогремела слава хоккеиста Валерия Харламова - сына испанки Арибе Орбат Хермане и слесаря завода "Коммунар" Бориса Харламова. В 1983 году пришла слава к баскетболисту московского "Динамо" и сборной СССР Хосе Бирюкову.
А мой собеседник Франсиско живет в московском спальном районе Алтуфьево. Помимо пенсии, получает выплаты от испанского правительства - около 600 евро в месяц. Помимо эт ого осевшим в России испанцам, ежегодно дается бесплатная двухнедельная путевка на родину. А еще власти Страны Басков полностью содержат Испанский центр, который расположился на Кузнецком мосту. По пятницам здесь собираются мужчины, по вторникам - женщины. Поют испанские песни, танцуют фламенко. Но в разговорах то и дело переходят с испанского на русский.