Улицы заметно опустели. Редкие прохожие жмутся к домам, стараясь не оказаться на стороне, обращенной к грузинским селам Тамарашени, Ачабеки и Эредви. Именно оттуда обычно ведется огонь по городу.
Улица Маяковского в районе бывшей текстильной фабрики зияет провалами сгоревших домов, всюду искореженные остовы автомашин, обугленные деревья. Жители, в основном женщины и дети с заплаканными лицами, пугливо посматривают в сторону грузинского села Тамарашени, которое находится буквально в нескольких сотнях метров.
- Мы в полном смысле слова не живем, а существуем, - жалуется молодая осетинка Фатима Кучиева. - У меня 8-летний ребенок. Спим не раздеваясь, от пуль и осколков прячемся в подвалах, а там крысы так и шастают. Страшно все это. Живем как в аду.
- Я этой ночью стал бездомным, - протягивает мне два хвостовика от мин Кутар Сарастаев. - Вот что осталось от снарядов, которые влетели в окно моей квартиры. Все сгорело. Семья в это время пряталась в подвале, поэтому и остались живы. А вообще с наступлением ночи не знаешь, доживешь ли до рассвета.
Республиканская больница переполнена ранеными. Койки стоят даже в коридорах. Главный хирург Николай Дзагоев еле держится на ногах от усталости - сказываются две бессонные ночи за операционным столом.
- Не верьте официальным сводкам, - говорит он. - 58 раненых, в основном женщин и стариков, только 12 августа поступили в нашу больницу. Хотите взглянуть на них?
У 20-летней Аиды Кунгуевой забинтовано лицо.
- Сегодня утром, часов в 6, я подошла к окну, и в это мгновение в комнату влетела то ли мина, то ли граната. Осколком меня ранило.
Рядом лежит 70-летний профессор, доктор наук Валентин Цховребов. После тяжелой операции он еще не пришел в сознание.
- Собрался на работу, - рассказывает главный хирург, - уже подошел к двери, как в квартиру влетела мина. Ученому искорежило ногу, не исключено, что придется ее ампутировать. Если, конечно, выживет. Кроме ноги, получил ранение в живот.
В одной из палат - 5-летний Илюша Сиукаев. У него осколочное ранение.
- Почему грузины хотели меня убить? - спрашивает мальчик.
Самое страшное, считает Дзагоев, то, что из Тамарашени стреляют по больнице прицельно. Он ведет меня в перевязочную, детское отделение, в холлы на этажах. Окна здесь в пулевых пробоинах, а то и вовсе без стекол. Дико видеть операционные, в которых окна до потолка заложены мешками с песком.
С рассветом перестрелка из стрелкового оружия и минометов вспыхнула между вооруженными формированиями сторон, дислоцированными в грузинских селах Эредви, Ванади и осетинском - Сарабук. В Эредви ранены пятеро мирных жителей, разрушены несколько домов. В Сарабуке возникло 12 пожаров. Жители в панике покидают и это село.
Вчера в чрезвычайном режиме в Цхинвали состоялось заседание Совета безопасности непризнанной республики. А в Тбилиси столь же спешное - парламента Грузии. Поводом для всплеска страстей послужил обстрел в Южной Осетии со стороны неизвестных лиц кортежа премьер-министра страны Зураба Жвания. Тбилисские власти по горячим следам, как водится, возложили ответственность за этот инцидент на Цхинвали. Однако при этом депутаты почему-то поставили вопрос о приостановлении мандата российских миротворцев в зоне конфликта. В принятом постановлении сказано: "Российская Федерация представляет не миротворца, не посредника, а одну из сторон конфликта".
Одновременно министр иностранных дел Грузии Саломе Зурабишвили весьма нелестно высказалась о перспективах работы Смешанной комиссии. Переговоры в ее рамках, по мнению министра, и "не могут принести какого-либо результата". По сути, это еще одна дипломатическая перчатка, брошенная Москве. Ведь еще в среду министр обороны России Сергей Иванов на переговорах со своим грузинским коллегой Георгием Барамидзе был не менее категоричен: урегулирование возможно только в рамках той самой комиссии.
А пока гремит эта политическая канонада, столица Южной Осетии в тревожном ожидании.