- Из театра я ушла в период выпуска "Трех сестер", где репетировала Наташу. Это было как гром среди ясного неба для Волчек, и она допытывала мою подругу Марину Неелову: "Куда уходит Катя? Мне она сказала, что больше не хочет быть актрисой". Марина подтвердила: "Да, это действительно так". В ответ Галина Борисовна возмутилась: "Не морочьте мне голову, я еще ни разу в жизни не видела, чтобы актриса не захотела быть актрисой. Я все равно узнаю, в какой театр она переходит".
Ну а поскольку я никуда не переходила, то спустя какое-то время она позвонила и сказала, что "Три сестры" без моей Наташи не складываются, попросила участвовать в спектакле. Я согласилась и потом на протяжении нескольких лет играла в "Трех сестрах", параллельно занимаясь литературой и отвечая отказами на все другие предложения сниматься в кино или участвовать в спектаклях. Меня уже не манила ни съемочная площадка, ни запах кулис. Я отлично себя чувствовала за своим письменным столом, в своем вымышленном мире. Когда же попала в руки пьеса Инги Гаручава и Петра Хотяновского "Прощеное воскресение" - во мне что-то перевернулось. Желание сыграть в этой пьесе стало каким-то наваждением, хотя я семь лет не выходила на сцену. Так неожиданно для себя вернулась к своей первой профессии, подспудно понимая, что таким образом хочу лучше разобраться в самой себе. Очень благодарна режиссеру Гене Шапошникову, который открыл во мне такие актерские качества, о которых я раньше и не подозревала.
Я люблю этот спектакль, поскольку он рассказывает о том, что реальность, в которой мы существуем, неразрывно связана с нашим прошлым и с теми людьми, которых уже давно нет, но так как они живут в нас, в наших сердцах, то неизбежно оказывают влияние на наши поступки.
- Как вы относитесь к словам Пастернака "Быть знаменитым некрасиво", будучи известной актрисой и литератором, а также дочерью маститого писателя и женой звездного актера Георгия Тараторкина?
- В нашей семье эта тема никогда не поднималась, отец пресекал ее на корню. Что же касается моего мужа, то он просто теряется и краснеет, когда его узнают на улицах. По Питеру с ним вообще невозможно ходить, к нему постоянно подходят, вспоминают, как он работал в ТЮЗе с Корогодским. Людям, может, это и приятно, а Георгий мучается. Ни он, ни я по природе не тщеславные люди, никогда никому не завидовали. Опять же в том, что с нами сталось, нет никакой нашей заслуги. Просто, когда нас "моделировали" где-то там - на небесах, нам не дали этих качеств, дали другие. И слава Богу!
- Ну, если вас "моделировали" на небесах, то, значит, и вашего сына... Иначе как можно объяснить, что внук Георгия Маркова стал священником. Или это случилось благодаря вам?
- Вовсе нет, к вере он пришел сам, что для нас было полной неожиданностью, поскольку мы его даже не крестили. Когда он учился в девятом классе, у них читал Закон Божий отец Артемий. На Филиппа это произвело огромное впечатление, спустя какое-то время захотел окреститься... А позже он был рукоположен в священники. Иногда мне кажется, что сын старше меня, мудрее, есть в нем какая-то основательность, спокойствие. Может быть, это идет от его предков по дедовской линии - сибирских охотников. Побывав на спектакле "Прощеное воскресенье", Филипп сказал, что во время представления испытывал ощущение как в храме, когда человек приобщается к сокровенному. Моя героиня учится прощению и примиряется с тем, что недавно было для нее неприемлемо. Она приходит в дом своего детства в состоянии некоего протеста и проживает за полтора часа целую жизнь, после чего уходит просветленной, умиротворенной.
- А в своей жизни вы часто бунтовали?
- Да, особенно в юности. Писательское окружение вызывало во мне какой-то труднообъяснимый протест. Все разговоры вращались вокруг писательского дела, папа - писатель, мама - писатель, в гости приходят писатели, в Домах творчества, где отдыхали, вокруг тоже писатели. В этом я не видела ничего хорошего, даже пыталась как-то отгородиться. Но, видно, потом гены взяли свое: от судьбы не уйдешь.
- А актрисой вы очень хотели быть?
- С трех лет. Ни доктором, ни учительницей, ни космонавтом - только актрисой.
- Какие из своих театральных и киноработ вы любите? "А зори здесь тихие" пересматриваете?
- Этот фильм я очень тяжело воспринимаю; как только начинают идти титры и звучит прекрасная молчановская музыка - тут же начинаю рыдать. Точно такая же история происходит и с телефильмом "Ваша дочь Александра" Никиты Тягунова, который очень рано умер, успев снять до этого еще один замечательный фильм "Нога". А вообще-то я не люблю опрокидываться в прошлое.
- Тогда давайте еще немножко о настоящем.
- Давайте. Вот совсем недавно прошел телесериал "Нежное чудовище", который был снят по моему роману "Актриса". Сделал его очень талантливый режиссер, ученик Иоселиани - Александр Сабба. Его последний фильм "Кавалер ордена одиночества" - совместная постановка американской киностудии и студии "Грузия-фильм".
- У вас не было желания сыграть в фильме по своему сценарию?
- Никогда. Сейчас я собираюсь писать новую книгу и поэтому жажду уединения, поскольку надо создавать новый мир, сочинять биографии и отпускать своих героев в жизнь, а это очень ответственная миссия.
Беседу вела