Чиновники готовят санкции против российского села
Российским чиновникам не дают покоя лавры Никиты Хрущева, облагавшего налогами домашних коров, овец и даже кур. Одна из нашумевших новостей недели с экономических фронтов — о распоряжении председателя правительства Дмитрия Медведева о мерах по ограничению численности поголовья скота и птицы в личных подсобных хозяйствах. Да, интересное начало у нового министра сельского хозяйства Александра Ткачева! Две идеи, рожденные в ведомстве под его началом, — и обе вызвали бурю гневных эмоций. То сыр в грязь закатываем, а теперь вот и до кур добрались...
Идея была озвучена на совещании у премьера. «Есть люди, которые якобы держат личное подсобное хозяйство, у которых отара — 14 тысяч овец, бычков под 1,5 тысячи, и они тоже являются участниками личного подсобного хозяйства, — заявил губернатор Ставропольского края Владимир Владимиров. — При этом они не индивидуальные предприниматели, никаких страховых взносов не платят и в то же время в отсутствие земли у себя занимаются фактически вредительством и создают социальную напряженность...»
Теперь проблемой занялся его бывший сосед — экс-губернатор Кубани, а ныне министр сельского хозяйства Александр Ткачев. Он обещает разработать «рациональные нормативы» в отношении поголовья крупного и мелкого скота — «для соблюдения санитарных норм, обеспечения благополучной эпизоотической и экологической обстановки». Министр также намерен «увязать площади земель, используемых хозяйством, с поголовьем сельскохозяйственных животных».
Работа, по всему чувствуется, предстоит грандиозная. Даже перепись населения, где по головам считают сознательных граждан, требует огромных трудов и средств. А тут овцы и куры, не понимающие важности текущего момента. По данным Минсельхоза, основанным на официальной статистике, в конце 2014 года на долю хозяйств населения приходилось 44,6% поголовья крупного рогатого скота (8,6 млн голов), 18,1% поголовья свиней (3,5 млн голов), 46,8% поголовья овец и коз (11,6 млн голов), 17,8% поголовья птицы (93,7 млн голов). Это мычащее и блеющее стадо принадлежит миллионам сельских хозяев, которые живут натуральным хозяйством. Просто потому, что других вариантов трудоустройства нет и не предвидится, а подворье позволяет прокормиться.
Академик РАСН Владимир Кашин насчитал в деревнях 1,17 млн рабочих мест и более 5 млн безработных. Глубинка вернулась к мелкотоварному производству и натуральному хозяйству с преобладанием ручного труда. Сегодня именно так производится 80-90% картошки и овощей. По нехитрой мысли чиновников, если вот эти личные подсобные хозяйства регистрировать как частные предприятия, то можно получить дополнительные налоги и платежи в социальные фонды, а попутно отчитаться о повышении занятости.
«Это глупость, конечно, — заявляет в ответ один из самых известных владельцев личного подсобного хозяйства на Камчатке Михаил Пучковский. — Они там, видимо, не понимают, что для нас это прежде всего тяжелый физический труд. Встаешь в 5 утра и работаешь, пока не свалишься. Дураков у нас в России много, чтобы вводить всякого рода ограничения. Пусть лучше дадут людям нормально работать...»
Кстати, крестьянских подсобных хозяйств на Камчатке и без московских директив кот наплакал: в 2010 году было 1872, нынче осталось 923. Простая логика подсказывает: в трудные времена (а именно такие наблюдаются в нашей экономике) надо не лезть лишний раз к людям с запретами и ограничениями, пусть крутятся, выживают, кормят себя и соседей. Российские же власти действуют ровно наоборот.
«Крестьянин — человек с обостренным чувством общности с природой. Он сориентирован на то, чтобы все было устойчиво, предсказуемо, — справедливо говорил губернатор Алтайского края Александр Карлин на недавнем межрегиональном агропромышленном форуме «День сибирского поля — 2015». — Если мы хотим сохранить крестьянина, закрепить его на земле, то мы должны все сделать для того, чтобы он строил свой бизнес с учетом понятных и стабильных факторов». А теперь глава ЛПХ «Осеннее подворье» Юрий Никулкин из-под Барнаула возмущенно говорит: «Мы только-только начали вставать на ноги, а нам уже заявляют: «Хватит, пожировали!» Мы категорически против таких инициатив!»
Учтем, в каких условиях власти идут на такой шаг: за последние полтора года продовольственная инфляция в стране достигла 28,7%. Таковы данные исследования «Продовольственное эмбарго: импортозамещение и изменение структуры внешней торговли», проведенного экспертами аналитического центра при правительстве России. Особенно быстрыми темпами растут цены на мясные продукты: в мае сообщалось, что потребительские цены на говядину за год выросли на 23%, на свинину — на 22%. По данным фонда «Общественное мнение», мясо и птица — это продукты, на которых россияне начали экономить в первую очередь. По оценке президента Национальной мясной ассоциации Сергея Юшина, в нынешнем году потребление мяса может сократиться на 6%.
Власти вроде бы уверяют: они в целом не против личного подсобного хозяйства — ограничения затронут лишь «крупных бизнесменов», которые регистрируют свои агрофирмы в качестве ЛПХ для ухода от налогов и ветеринарных проверок. И действительно, согласно Федеральному закону «О личном подсобном хозяйстве», «реализация гражданами, ведущими личное подсобное хозяйство, сельскохозяйственной продукции, произведенной и переработанной при ведении личного подсобного хозяйства, не является предпринимательской деятельностью». Но вот, скажем, в Республике Башкортостан таких хозяйств — около 600 тысяч, на них приходится около двух третей общего объема сельхозпродукции, в том числе более 70% продукции животноводства. С ними как собирается поступить министр Ткачев — пустить под нож?
В свое время именно так поступал Никита Хрущев, который принес личные подсобные хозяйства в жертву колхозам и идее коммунизма. В итоге страна перешла на продовольственный импорт, от которого даже нынче зависит на 30-40% и более — в зависимости от вида продовольствия.
У надзирающих органов есть еще одна претензия к частному животноводству. «Законодательная неурегулированность позволяет гражданам бесконтрольно содержать свиное поголовье в личных подсобных хозяйствах без соблюдения элементарных ветеринарно-санитарных, зоогигиенических, технологических норм и правил», — отмечалось еще полтора года назад в одной из справок Минсельхоза. Сегодня ситуация не изменилась ни на йоту.
Между тем в цивилизованных странах эта проблема решается просто и кардинально. «Труд» рассказывал о взаимоотношениях голландского фермера с ветеринарной службой и прочими контролирующими организациями. С каждой он заключает договоры (по официальным, вполне щадящим расценкам), и те профессионально выполняют на ферме все нужные работы. После чего в случае падежа скота, пожара и тому подобного страховая компания немедленно погашает владельцу все убытки, а затем взыскивает свои затраты с того государственного ведомства, которое их допустило. В России же любой контролер ни за что не отвечает и ничего не делает — только составляет протоколы, выписывает штрафы, а чаще берет взятки. Или запрещает — что предлагается сделать и в данном случае.
Российскому чиновнику только позволь что-нибудь запретить — потом не остановишь! К примеру, в прошлом месяце президент Владимир Путин подписал указ об уничтожении попада-ющих под санкции продуктов, ввозимых в Россию в обход запрета. В документе особо подчеркивалось, что мера не коснется продукции, ввозимой гражданами для личных нужд. Но 6 августа уничтожение лишь началось, а 11 августа Россельхознадзор уже отрапортовал об уничтожении 41 тонны продовольствия, включая 552 кг попавших в санкционный список продуктов, выявленных в ручной клади в Приморском крае, Санкт-Петербурге, Сахалинской, Калининградской и Ленинградской областях.
P.S. Так и хочется сказать: эту бы диковатую энергию — да на благие цели! И напомнить, как глупый помещик из щедринской сказки подчистую извел своих мужиков запретами и поборами: «Вышел он на балкон, потянул носом и чует: чистый-пречистый во всех его владениях воздух сделался. Натурально, остался доволен». Однако скоро барин отощал и совсем одичал. Пришлось исправнику вразумлять помещика и бить челом губернатору, чтобы вернул мужиков обратно. Потому как без них никак...
Такая корова не нужна никому
О возможных последствиях ограничения поголовья скота в личных подсобных хозяйствах нашему корреспонденту Павлу Орлову рассказал президент Ассоциации крестьянских и фермерских хозяйств России (АККОР) Владимир ПЛОТНИКОВ.
Крестьяне забьют скот, уедут из сел в города или окончательно обнищают, потому что «на земле» им станет не на что жить, а страна потеряет более половины производимых сегодня мяса, картофеля и овощей и получит значительный рост цен — это, по мнению Владимира Плотникова, самый плохой, но возможный исход введения нового закона. Такой вариант станет реальностью, если чиновники министерств экономики и сельского хозяйства формально отнесутся к инициативе премьера.
— Однако я не верю, что к такому важному вопросу правительство отнесется так формально, — говорит Владимир Плотников. — Подсобные хозяйства кормят половину страны, позволяют выживать оставшимся на селе людям, доходы которых сегодня и так вдвое меньше, чем в городах.
Проблемы наших сегодняшних фермеров даже не столько в налогах, ценах на дизтопливо или недостаточной государственной поддержке (она составляет 6 млрд рублей, а востребовано 25 млрд), сколько в невыносимом административном давлении. Ветеринарные, санитарные, пожарные и прочие нормы настолько жесткие, что их практически невозможно выполнить. Например, даже забить свою свинью, овцу или корову самостоятельно нельзя: необходимо везти сначала к ветеринару, получать справку и затем — на бойню. А бойни и ветеринары есть далеко не во всех районах. Или вот, скажем, ферма должна стоять в 500 мет-рах от жилья, иметь теплый дезбарьер, крематорий для павшего скота и так далее — таких норм десятки! Их выполнение — огромная обуза для животноводческих ферм с тысячным поголовьем, а для хозяйства в 20-30 голов, если его перестанут считать личным приусадебным и сделают фермерским, это будет просто жернов на шею. Скажу больше: за последние три года в стране 93 тысячи фермерских хозяйств поменяли статус на хозяйства приусадебные, именно скрываясь от административного давления. Выход не в насильственном принуждении к фермерству, а в изменении действующих норм и правил с учетом особенностей малых хозяйств, введении патентной системы налогообложения, упрощенной отчетности и, само собой, обеспечении всех хозяйств господдержкой".