- Андрей Георгиевич, как вы прокомментируете прозвучавшую в СМИ версию о том, что Лаврентий Берия мог быть выслан из СССР и поселиться в Аргентине? Не намекал ли отец на такой исход дела?
- Такую версию не могу ни подтвердить, ни опровергнуть. Ничего подобного от отца не слышал. А вот разделить уверенность Сергея Лаврентьевича, что его отца убили в момент ареста в их особняке на Малой Никитской, не могу. Я имел возможность сопоставить известный рассказ отца об аресте Берии со свидетельством начальника канцелярии Маленкова Дмитрия Суханова. Дмитрий Николаевич передавал в деталях, как в приемной председателя Совмина принимал от Берии некоторые его личные вещи, в том числе ремень. Позже Суханову передали и вещи из сейфа и кабинета Берии. Там, кстати, на письменном столе нашли оставленный кем-то листок с надписью: "Тревога! Тревога! Тревога!" Кто-то пытался предупредить Берию об опасности. Но он в кабинет не зашел...
Так вот, рассказы Суханова и Маленкова совпадают. Задержали Берию на заседании Совмина, затем препроводили в приемную, где он просидел до тех пор, пока не сменили всю прежнюю охрану Кремля. Отец рассказывал, что, когда Жуков вошел в зал заседаний, Берия, судя по выражению его лица, был уверен, что пришли арестовывать Маленкова, а не его. Ведь за неделю до ареста Хрущев и Булганин пришли к моему отцу и сказали буквально следующее: "Берия нас вербует. Что нам делать?" Отец поблагодарил их и попросил действовать так, как будто ничего не произошло.
Когда Жуков с пистолетом в руках громко сказал: "Берия, ты арестован!" - тот, по словам отца, "впал в ступор". "Ты, Лаврентий, хотел совершить государственный переворот? - сказал Маленков. - Это просто смешно".
Так что все было не совсем так, как описывал Хрущев. Кстати, расговаривая с моим отцом о предстоящем аресте Берии, Жуков предложил одновременно арестовать Хрущева, Булганина и всех тех, кто сначала возражал против ареста Лаврентия Павловича, в частности Молотова.
От Серго Берии мне довелось слышать, что Жуков предложил то же самое Лаврентию Павловичу, только в еще более жесткой форме - он предложил их уничтожить!
- Возможно, возможно... Не мог ли Хрущев использовать вашего отца, спровоцировав его на арест Берии? Вполне возможно, Берия никого не вербовал - так Хрущеву легче было устранить сильного конкурента...
- Конфликт моего отца с Берией имеет давнюю историю. Он не лежал на поверхности, о нем мало кто знал, но он существовал. Особенно натянутыми отношения стали после войны. Так что не соответствует действительности мнение о том, что Маленков был близок с Берией. Они не только не были близки, но и воевали друг с другом насмерть! Об этом говорят документы. А Хрущев и Булганин предали Берию, когда поняли, что военные поддерживают моего отца. Это стало ясно из назначения моим отцом Г. Жукова на посты заместителя министра обороны и командующего Московским военным округом.
При этом, насколько я представляю, Берия был человеком работоспособным, он нес на своих плечах большой груз, в отличие от Хрущева, больше похожего на шута. В начале войны, например, Государственный комитет обороны был создан по инициативе трех человек: моего отца, Молотова и Берии. Это факт. И конечно, Маленков тесно работал с Берией по некоторым важным направлениям. Правда и то, что само возвышение Берии и его перевод из Тбилиси в Москву произошли с участием моего отца: это он предложил Сталину семь кандидатур на пост наркома внутренних дел вместо Ежова. Из них Сталин выбрал Берию. Говорить же о близости Маленкова и Берии неверно в принципе, поскольку у моего отца не было близких отношений ни с кем из Политбюро. Наименее официальные отношения некоторое время были, пожалуй, именно с Хрущевым.
- Рассказывал ли вам отец что-либо о процессе над Берией?
- Нет, сам он избегал этой темы, а я его не расспрашивал - мне это было неинтересно. Отца я всегда воспринимал не как политика, а как мыслителя, ученого. Поэтому обычно мы говорили с ним о литературе, искусстве, театре, науке.
- Серго Берия вспоминает, что в тюрьме его дважды посетил ваш отец. Он просил дать показания против Берии-старшего и интересовался его личным архивом. Георгий Максимилианович что-то рассказывал об этих эпизодах?
- Нет, поэтому я не могу ни подтвердить, ни отрицать этого - не знаю.
- Вы согласитесь, что в те далекие годы шла борьба не идей или идеологий, а борьба за личное влияние, личную власть, в том числе и борьба между Маленковым и Берией, а позже - между Хрущевым и Маленковым?
- Борьба отдельных личностей за власть была всегда. Но личная борьба обязательно приобретает окраску борьбы различных сил в обществе. Например, в те годы шла борьба между партократией и технократией. Пока у руля государства стоял вождь Сталин, между этими силами поддерживался баланс. С приходом Хрущева победила партократия.
Вообще судить о поведении старшего поколения можно только с тех исторических позиций. Рассматривать эти вопросы абстрактно - невежественно. Например, в других условиях мой отец, например, скорее всего, был бы физиком или театральным критиком. Но в тех реальных условиях он посчитал своим долгом служить партии. Точно так же следует судить и о других наших лидерах, принимая в расчет только их дела. Пора избавиться от эмоциональных шатаний от панегириков до проклятий и понять, почему так было, ведь то, что у нас происходит сегодня, является прямым следствием той эпохи. Для меня очевидно, что поколение отца выполнило свою историческую задачу: сохранило страну, сокрушило страшного врага и воссоздало былое могущество страны. Это факты. Мое же поколение своей роли - перевода страны на мировые рельсы развития - пока не выполнило до конца.
- Как готовилось снятие Георгия Максимилиановича с высших постов, догадывался ли он о том, что замышлял против него Хрущев?
- Я задавал отцу этот вопрос, поскольку его отстранение от обязанностей председателя Совмина СССР всегда оставалось для меня загадкой. Я прямо спросил его: "Почему ты сдал власть и не обратился за поддержкой к народу?" А надо сказать, что в те годы он пользовался большой популярностью. Он ответил мне, что я ничего не смыслю в партийной дисциплине. И больше к этой теме отец предпочитал не возвращаться.
Думаю, он догадывался, что Хрущев попытается оттеснить его от управления страной. Первый тревожный сигнал появился уже в августе 1953 года, когда программа по сельскому хозяйству, подготовленная отцом, не была принята. В 1954 году я проводил с отцом отпуск в Крыму, куда впервые съехались другие руководители государства, демонстрируя тем самым коллективное руководство. Помню, тогда все ходили друг к другу в гости, общались семьями. Именно тогда Хрущев и начал готовить состоявшееся в 1955 году смещение моего отца с поста главы правительства. Отец воспринял это как коллегиальное решение своих товарищей, тем более что ему после этого поручались ответственные задания. Интересно, что даже после этого наша семья и семья Хрущева (а мы были соседями) общались домами.
- А что произошло в 1957 году? Что привело к ссылке Георгия Маленкова? Этот пример как раз и доказывает, что в нашем Политбюро боролись не идеи, а личности...
- Согласен. Так вот, Маленков, Молотов и Каганович, объединившись, провели через Президиум ЦК решение о снятии Хрущева с поста первого секретаря. Примечательно, что решение было мягким, Хрущева оставляли в Президиуме и назначали министром сельского хозяйства. А вот дальше победители допустили ошибку, решив, что дело сделано. Хрущев же на военных самолетах доставил в Москву треть членов ЦК, в основном своих сторонников, и провел пленум. А мой отец ничего не мог поделать, поскольку армия и КГБ были в руках сторонников Хрущева.
- Как воспринял ваш отец это поражение?
- Он был очень сдержанным человеком. В тот вечер он пришел и сказал: "Меня сняли со всех постов, через несколько дней это будет опубликовано в газетах".
- Исключал ли ваш отец возможность своего ареста?
- Нет, не исключал. И полагаю, был готов даже к худшему.
- Что вы имеете в виду?
- То, что произошло в Экибастузе в 1960 или 1961 году. У отца начались острые почечные колики. Из Москвы примчались двое "врачей" и предложили сделать операцию. Главврач больницы, где лежал отец, не растерялся и потребовал у приехавших документы. Документов они не предъявили и тут же исчезли.
- Зачем Хрущеву вдруг понадобилось убирать Маленкова, тем более по прошествии нескольких лет?
- Никита Сергеевич очень боялся отца, его авторитета, в то время как собственная популярность Хрущева резко падала. Люди к нему относились плохо, его поезд как-то даже забросали тухлыми яйцами.
- Что последовало за отставкой вашего отца?
- Нам было предложено в течение 10 дней освободить квартиру и госдачу, не предоставив ничего взамен. Отец и мать должны были отправиться в ссылку, мы же с братом учились в Московском университете. Поэтому отец позвонил Брежневу и сказал, что если сыновей не пропишут в Москве, он никуда не поедет. Буквально на следующий день нас прописали к сестре, которая жила отдельно. В 1968 году, когда отец вышел на пенсию, он вернулся в Москву, причем явочным порядком. И никто ничего не сказал. Позже, когда к власти пришел Андропов, он выделил отцу двухкомнатную квартиру на Фрунзенской набережной, в которой отец и жил до своей смерти.