- Почему вы обратились к детской литературе?
- Открою секрет: я начинала писать именно для детей. Самая первая крохотная книжка-раскладушка вышла в издательстве "Малыш" в глубоко советские времена и называлась "Скучная шуба". Годом позже вышел сборник рассказов для маленьких "Сто пуговиц". Она написана в лучших дидактических традициях - ну прямо, как Лев Толстой. Сейчас бы так не рискнула.... В те годы я также писала сценарии для мультипликационного кино. А если быть совсем точной - только училась писать. Тогда и были сочинены эти детские истории. Как и книжка, которая вышла в прошлом году - "Детство сорок девять". Она не прошла в свое время в "Детгизе", хотя пролежала там несколько лет. О ней хорошо отозвались писатель Владимир Глоцер и художник Виктор Пивоваров. Возможно, они об этом и не помнят в отличие от меня. К тому же двадцать лет назад мои сыновья были довольно маленькие, и детская литература меня живо интересовала. Я знала имена всех детских писателей того времени. А о нынешних не имею никакого представления. Моему внуку всего два года, так что у меня есть шанс заново пройти эту школу.
- Вы планируете и дальше писать для детей?
- Нет. Вообще ничего не планирую. Кое-что в шкафу лежит. Помню, что написала детскую пьесу про слона. Кажется, смешная. Надо посмотреть. Может, окажется, что ерунда...
- Создавать произведения для маленьких проще, чем для взрослых?
- Веселей. Огромное количество вещей, которые портят жизнь и настроение, вообще не существуют в той области, где растут детские книги.
- Как, на ваш взгляд, постоянные читатели воспримут такую "переквалификацию"?
- Нет никакой переквалификации. Пишешь всегда о том, что интересно, существуешь в том пространстве, которое создаешь. Очень трудно возвратиться в собственное детство, но этот внутренний прыжок необходимо совершить, иначе ничего не получится. По крайней мере со мной происходило так.
- Сейчас многие "взрослые" авторы обращаются к детской литературе (к примеру, Харуки Мураками). Как вы думаете, почему?
- Есть много причин, которые заставляют авторов смотреть в ту сторону. Предполагаю, что одна из них - финансовая. Успех "Гарри Поттера" заставил многих завибрировать. Это с одной стороны. А с другой - большое счастье пожить в пространстве детства. Кто умеет.
- На каких сказках росли вы и какие читали своим детям?
- Честно говоря, мы не очень задерживались на сказках. Естественно, читали все - от русских до албано-болгаро-венгро... японских. Но довольно быстро перескочились на мифы, а потом отправились читать литературу "взрослую". "Маугли" Киплинга, "Маленький принц" Экзюпери, Диккенс, О'Генри - это литература и для взрослых, и для детей. И таких книг множество.
- Известнно, что Юрий Грымов экранизирует "Казус Кукоцкого"...
- Да, будет сериал, съемки идут полным ходом. Актеров подобрали превосходных. Вся совместная подготовительная работа доставила мне большое удовольствие. С Грымовым было очень интересно общаться, он человек независимый, талантливый и честный. Строгий, не хочет приблизительности. При этом человек "масс-медиа", то есть ориентированный на прямое попадание в область общественных интересов. Я же скорее ориентирована не на успех, а на сам процесс работы. Поэтому интересно, что у нас в конце концов получится... Видела его работы. Грымов замечательно владеет киноязыком, умеет работать с актерами. Понимает современную молодежь. У меня есть надежда, что в каком-то смысле Юра будет "переводчиком", посредником между двумя совершенно разными слоями культуры.
- Сейчас многие писатели, не успев закончить работу над очередной книгой, сразу же отдают ее на телевидение, и вскоре выходит новый сериал. Как вы относитесь к этому?
- Нет никакого определенного отношения - это другой вид продукции, не тот, которым занимаюсь. Честно говоря, я ни одного сериала в своей жизни не посмотрела. Даже "Клан Сопрано", который считается шедевром своего рода. Сама бы не стала предлагать свои книги для сериалов, но полученные предложения рассматриваю. Вот Юрий Грымов будет снимать сначала сериал по "Казусу Кукоцкого" и лишь потом компоновать из отснятого материала фильм для проката. Оказалось, что на сериал найти деньги проще, чем на полнометражную картину. Надеюсь, что получится. Возможно, что и другой роман - "Медея и ее дети" - тоже послужит основой для сериала. Но совершенно точно - специально для этого сценарии не буду писать.
- Еще Пушкин говорил о том, что герои его произведений ему не подчиняются и ведут себя так, как им захочется. Ваши персонажи более покладисты?
- Чем более четко обрисован характер, тем больше шансов, что он перестает быть управляемым.
- Среди ваших знакомых молодых литераторов наверняка есть те, кто прислушивается к вашим советам. Возможны ли в наше время литературные школы или эта идея себя изжила?
- Понятие школы предполагает структуру "учитель - ученик". Мне кажется, что последняя литературная школа существовала в Эстонии, но она была скорее лингвистической - это школа Лотмана. Других фигур, сравнимых с ним, я не знаю.
- Следите ли вы за событиями в мире? Насколько писатель должен быть близок к политике?
- Слежу: слушаю радио. А вот газет не читаю. Телевизор тоже редко включаю. Политика, как погода: существует вне нашего желания, вторгается в жизнь и причиняет массу неудобств. Расстояние между мной и политикой устанавливаю не я, а она: я бы рада держаться подальше. Разные писатели выбирают свою дистанцию по отношению к политике: великий Джордж Оруэлл стоял очень близко и дал такой прогноз развития общества, какого не дал ни один историк или философ. Но при этом писатель никому ничего не должен, у него есть право выбирать свое собственное место, и далеко не всегда политика как явление интересна писателю: Осипу Мандельштаму, человеку культуры, она была нисколько не занимательна, его увлекала совсем иная материя. Однако он оказался интересен политике, и именно политика государства его уничтожила.