Позже дроздовские владения расширились. К первой половине избы добавилась вторая. Было куплено еще два соседних дома. Приусадебный участок, ставший огромным, радует глаз. Раньше здесь стояли кособокие гнилые сараи, валялись кучи мусора. Сейчас разбиты цветочные клумбы, проложены удобные дорожки. В центре будет пруд - осталось только воды налить и карасей запустить. Над ним - ажурные мостик и беседка. При прежних хозяевах, кстати, на месте пруда находился погреб для картошки. Петр Яковлевич перепревшие клубни повыбрасывал, яму очистил, камнями выложил. Да еще и трубы провел, чтобы вода вверх бежала, а потом стремительно уходила вниз - водопадом.
В дело идет все, в том числе и то, что просто под ногами валяется. Камни для благоустройства усадьбы, например, Дроздов по городу ищет, вооружившись тележкой. Где-то асфальт укладывают, встречающиеся каменюги на обочину отбрасывают. Они всем мешают, а он подбирает. Часто из земли торчат и причудливо оплавленные глыбы - в былые времена в Енисейске было много кузнецов, а территория, где сейчас находится его музей-усадьба, называлась Кузнецкой слободой. Эти глыбы Петр Яковлевич не выкидывает - аккуратно в ящики складывает. Рядом с прудом хочет выложить из них грот.
Два бревна, оставшихся от какого-то разобранного дома, он тоже несколько лет кряду с места на место таскал, но на дрова пустить не дал. А потом соорудил из них мостик. Теперь по нему многие с удовольствием гуляют, фотографируются. Другого дохода, кроме занятия фотографией - и на музей, и на собственную жизнь, семью, - у Дроздова, увы, нет. Не зря он свое творение так и называет - фотоизба. Помощи у властей энтузиаст-бессребреник никогда не просил, и сами они инициативы не проявляли. Один бывший мэр, правда, подарил ему старинную прялку. Следующий - тоже презент преподнес, и опять прялку. Видимо, среди градоначальников Енисейска сложилась такая традиция.
- Да я сам удивляюсь, откуда финансы берутся, - говорит Петр Яковлевич. - В одиночку такой титанический труд не осилить, приходится помощников нанимать. В основном это несколько приятелей, но я же не могу их бесплатно использовать. А работы - непочатый край. Хочется в усадьбе и кузницу поставить, и конюшню с настоящей лошадкой, как было раньше. Надо сюда перенести и добротный, старинный амбар с сеновалом, я давно его у соседей присмотрел. На этом сеновале можно было бы устроить гостиничные номера. Или вот еще: в городе есть много провалов в земле, они выстраиваются в одну линию. Говорят, в Енисейске когда-то были подземные ходы. Я мог бы их восстановить и проводить для туристов экскурсию по подземным ходам. Это вроде бы смешно и нереально, но сделал же я все, что вы видите.
Действительно, смотришь на доморощенный музей - и не верится, что все это сотворил один человек. Мало того что и просторная изба, и приусадебный участок приведены в божеский вид. Кроме того, собрана огромная коллекция, рассказывающая о жизни и быте старинного сибирского города. Здесь и пожелтевшие фотографии - с них, кстати, Дроздов начинал. Еще в юности искал старые снимки Енисейска по коллекционерам со всего Советского Союза. Рядом домашняя утварь: пузатые медные самовары, ухваты, кувшины, часы, необычные рычажные весы без гирек. Гордость Дроздова - звонница, которую он смастерил на основе колеса, сделанного давным-давно без единого стыка. В прежние времена умельцы умудрялись гнуть дерево так, что получался круг. По периметру Петр Яковлевич укрепил колокола и колокольчики. Говорит: когда они звонят, люди обязательно улыбаются.
Недавно один из посетителей фотоателье принес ему пороховницу, отделанную резьбой и вензелями. Теперь она будет парой к пороховому ружью, которое Дроздову привезли из деревни Озерной. Тому и другому предмету лет по 300. Теперь, правда, благородных дарителей становится все меньше.
Но самое обидное: чем дальше, тем реже здесь появляются туристы и просто любознательные люди. Хотя те, что приходят, обычно не нарадуются. Говорят: тут даже дышится легче, каждый человек чувствует себя почти как дома. Любой экспонат можно трогать руками, внимательно рассматривать, изучать его устройство. В конце концов, просто приятно посидеть у теплой печки или за столом с самоваром. Только вот теплоходов с туристами, которые раньше целыми караванами шли из Красноярска в Дудинку и обязательно останавливались в Енисейске, резко поубавилось. А местные школьники ограничиваются посещением краеведческого музея - ему, кстати, конкуренты ни к чему. Ситуацию отчасти спасает детвора из соседнего Лесосибирска, их частенько сюда привозят, но этого мало. И все равно Петр Дроздов не унывает.
- Знаете, - рассказывает он, - в детстве я жил в Норильске. Условия ужасные - в балке стоял холод, печку мы топили ящиками. Из этих ящиков я вытаскивал гвоздики, выпрямлял их и говорил матери: "Будем что-нибудь строить". Так и сейчас. Перебираю "костылики" - старинные кованые гвозди, на каждом - клеймо мастера. И опять что-то строю.