Действительно, на той же встрече прославленный на весь мир литовский мастер откровенно признался, что в опере новичок. И уточнил, что ставил он в данном случае именно Верди, а не шекспировский драматический прообраз.
Что ж, признание важное, без которого многое в спектакле могло бы показаться странным и даже нелепым. Ну например, "лейтмотив" всего зрелища - хорошенькие, прямо-таки кафешантанные ведьмочки из миманса, целый вечер оживлявшие сцену развеселой пляской и уморительными гримасами. И это - в одном из самых мрачных, трагических сюжетов мирового искусства... Или эпизод, где молодой Верди, явно не читавший Пушкина, поэтизирует народный бунт, - романтически-ходульный мотив, столь характерный для итальянских оперных штампов середины XIX века. Звучит ура-героическая музыка - а над толпой хора в это самое время вздымаются "дубины народной войны", весьма забавно напоминающие огромные ершики для чистки унитазов. Только иронией постановщика (ибо в противном случае его пришлось бы обвинить в обыкновенном дурновкусии) можно как-то объяснить и нарочито банальный прием в сцене подлого убийства Банко - конечно, этого злополучного конкурента Макбета рубят в лапшу знаменитыми саперными лопатками... Откровенно примитивна даже сама цветовая гамма постановки, за редчайшими исключениями ограничивающаяся черным и белым: полутона в этом плакате-агитке неуместны. Разумеется, Някрошюс иронизирует именно над наивностью раннего Верди, а не над шекспировскими страстями.
Впрочем, и в этой еще незрелой опере иногда проступают черты будущих великих оперных трагедий Верди - например, сцена безумия Леди Макбет, по проникновенности мало уступающая самым трогательным страницам "Травиаты". Удивительно: даже резкий голос исполнительницы этой роли Елены Зеленской обретает в такие минуты теплоту, и она - вот чудо! - начинает петь чисто, чего не скажешь об остальных ее выходах... Что до мужчин-солистов - Владимира Редькина (Макбет), Михаила Казакова (Банко), Максима Пастера (Макдуф), - то они в целом аккуратно выполняют те стандартные оперные задачи ("ария мести", "ария тщеславия", "ария сомнения" и т.п.), которые перед ними поставил автор музыки, еще далеко не дошедший до психологизма своих зрелых работ.
Оркестр под управлением Марчелло Панни звучал достаточно слаженно, хотя, кажется, звуку, особенно медных духовых, пока как-то тесно и неуютно в этом "необжитом", с акустической точки зрения, зале.
Дальше москвичей ожидает еще 15 представлений "Макбета": постановка эта, первоначально осуществленная двумя итальянскими коллективами - "Театро дель Маджьо Музикале Фьорентино" (Флоренция) и "Театро Массимо" (Палермо), - взята у них напрокат. А если спектаклю будет сопутствовать коммерческий успех, то его вместе с декорациями и костюмами закупят "насовсем". Правда, пока об аншлаге говорить не приходится: в тот вечер, когда вашему покорному слуге посчастливилось попасть в театр, зал зиял пустотами.