Действительно, программа составлена исключительно из шлягеров по большей части ХХ века и этим выгодно отличается от предыдущей, спетой Николаем в зале "Россия" полгода назад: там было немало случайных вещей. А теперь - судите сами: "O sole mio!", "Besame mucho", "Подмосковные вечера"... Двадцать один номер концерта - настоящий пир мелодий, да еще в исполнении певца, которому Бог дал богатый, насыщенный тембр на всем протяжении классического тенорового диапазона от "до" до "до". Оценим смелость молодого солиста - ведь он, по сути, вступает в соревнование с лучшими исполнителями эпохи. Хотя, должен заметить, "перепеть" стольких корифеев сразу вряд ли кому под силу. Дело даже не столько в вокальных данных - их Николаю не занимать, - сколько в эмоциональном опыте, личностной зрелости, определяющей глубину проникновения в смысл музыки. Когда Коля, этот "солнечный мальчик", берется за произведение, которое мы помним в синатровском исполнении, ему все же трудно конкурировать с "бархатным" обаянием, властной энергетикой выдающегося мастера. Точно так же, когда звучит "Барселона", чувствуешь, что невозможно преодолеть планку, заданную Фредди Меркьюри с его переворачивающим душу голосом, одновременно и ликующим, и трагическим... Да и партнерша Николая в дуэтных номерах, солистка Большого театра Лариса Рудакова - не Монтсеррат Кабалье, хотя с профессиональной точки зрения претензий к ней нет и от ее верхнего "ми-бемоль" (а в "Призраке оперы" даже "ми") поистине захватывает дух. Кстати, Коля почему-то в финале этих двух номеров - по крайней мере в первом из спетых концертов - тушевался и молчал, лишь эффектно жестикулируя - или так написано в партитуре?.. А в тех немногих оперных фрагментах, которые разнообразили эстрадную по преимуществу программу, бросалось в глаза, с каким напряжением брал певец верхние ноты. На красоте звука это пока не отражается (или почти не отражается), но долго так насиловать свои связки певец, боюсь, не сможет. Ему очень бы стоило подумать о совершенствовании вокальной техники, скажем, в Италии - вряд ли это представит серьезную материальную проблему для Колиных спонсоров, если таковые действительно серьезно заинтересованы в его долговременном успехе.
Некоторые огрехи, неизбежные в живом исполнении, наверное, можно списать на нездоровье: когда Николай говорил в микрофон, особенно была заметна простудная хрипотца, да и в пении ее не всегда удавалось скрыть. Впрочем, нет худа без добра: для меня это послужило лишним доказательством того, что певец работает "вживую", а не под "фанеру", вопреки утверждениям скептиков (или недоброжелателей). Но я не рискнул бы распространить это утверждение на всех участников концерта. Например, перед хором из 40 человек мне удалось разглядеть только два микрофона, которыми, по-моему, никак нельзя обеспечить тот звук, что лился из динамиков. Или, может, в Кремле знают секрет, как сделать микрофон невидимым?
Вряд ли можно отнести к удачам участие в программе деревянноголосого конферансье Владимира Березина, чьи репризы традиционно отличаются пафосной неуклюжестью. Зрителям не объявили имени режиссера - да и был ли он? Мог ли профессиональный постановщик допустить "тонкие заходы", вроде реплики Николая: "Боже, вы-то как здесь оказались?" - в адрес хора имени Пятницкого, выходившего в тот момент на сцену... А вот кто, по сути, взял на себя роль организатора действа - так это художник Борис Краснов. Я видел разные его работы, но эта, мне кажется, поистине великолепна. Сочетая декорации и слайды во весь задник, сценограф переносит нас в красивейшие места планеты, вводит в интерьеры прекрасных дворцов и храмов. Получается настоящий гимн Земле, человечеству, его культуре...
По моим наблюдениям, программа имела успех: и амфитеатр, и балкон были заполнены. Не исключено, что сыграла свою роль неожиданная умеренность цен. Разумеется, умеренность относительная: если полгода назад билет на басковский концерт в партер зала "Россия" стоил тысячи две с половиной, то теперь на аналогичные по классу места - не более пятисот рублей. К тому же подходы к Кремлю были забиты самопальными торговцами, у которых цены иногда опускались и до двухсот... Хотя бы этим кремлевская программа Николая оправдывает его имидж певца не только для элиты (своему другу Геннадию Селезневу Коля успел-таки пожать руку во время краткой вылазки в первые ряды партера), но и для народа.