Как это не покажется странным, но российская система особо охраняемых природных территорий (ООПТ) признана одной из самых развитых в мире. Она насчитывает 100 заповедников, 35 национальных парков и более 5 тысяч ООПТ иных категорий. А еще - более чем 85-летнюю историю. Теоретически при таком богатом опыте мы кого хочешь могли бы научить природу любить. А вот на практике все выходит с точностью до наоборот. Поэтому год назад Программа развития ООН (ПРООН) взяла под свое крыло четыре ООПТ Камчатской области, входящие в 200 наиболее ценных территорий Всемирного культурного и природного наследия ЮНЕСКО. Это Кроноцкий биосферный заповедник, на территории которого расположена знаменитая Долина гейзеров. Это Южно-Камчатский заказник, где находится одно из крупнейших на Камчатке нерестилищ лососевых. Это природный парк "Налычево" - излюбленное место обитания камчатского бурого медведя и крупнейшее месторождение такого невероятного количества типов термальных вод, какого нет больше нигде в мире. А также Быстринский природный парк с горячими источниками, "отапливающими" не только дома, но и теплицы, где под пленкой круглый год выращиваются овощи.
В условиях Севера, где минус 40 никому не в диковинку, свежий огурчик, конечно, здорово. Но не им жив местный люд. Испокон веков он здесь кормился зверем и рыбой. Брал не больше, чем было нужно для жизни. В последние же годы охота и рыбалка приобрели откровенно преступный характер.
На медведя, как правило, отправляются во время нереста лосося. В этот период косолапые без страха выходят к воде и так увлекаются рыбной ловлей, что напрочь теряют бдительность - а тут и злые охотнички с ружьями.
- Охотуправление разрешает отстрел только 200 особей в год, - рассказал корреспонденту "Труда" руководитель проекта "Сохранение биоразнообразия Камчатки" ПРООН Юрий КАРМАДОНОВ. - Лицензии продаются туристическим компаниям, а те, как правило, - состоятельным людям из Европы и Америки, которые за охоту на одного медведя платят по 10 тысяч долларов. Остального зверя бьют браконьеры.
- "Остального" - это сколько?
- Даже учету не поддается. Популяция тает на глазах. Причем берут у зверя только желчь, которую потом продают в Китай и Японию для фармацевтических препаратов. Остальное бросают в лесу.
- Сколько "наваривают" на одном медведе?
- От 100 до 300 долларов. Столько стоит его желчь, а стало быть, и жизнь.
Но большинство нарушителей закона промышляют лососем. Им здешние жители и сами кормятся, и для домашней живности заготавливают на всю зиму. Однако все это мелочи по сравнению с тем, что идет на продажу. С середины июля до поздней осени продолжается нерест. Лишь наполовину погруженные в воду 10, а то и 15-килограммовые рыбины поднимаются вверх по течению рек. Тут-то ее, голубушку, и бери хоть голыми руками. Брюхо вспорол, икру в ведро выдавил, а тушку - за борт, на съедение чайкам и гольцам. Когда ведро наполнится, - айда к берегу. Там в ямах закопаны (для маскировки) бочки, куда, пересыпая солью, вываливают по нескольку ведер икры для отправки на Большую землю.
- Как же ее в условиях практически полного бездорожья вывозят?
- Вертолетами, - поясняет Ю.Кармадонов.
- У некоторых браконьеров во дворах стоят даже боевые машины пехоты, - говорит руководитель исследовательской группы проекта ("Сохранение биоразнообразия Камчатки" ПРООН) Александр ЧУМИКОВ. - Без пушек, конечно, и без снарядов.
- Вертолеты, БМП... Это уже браконьерство промышленного масштаба?
- Так оно и есть. Реки перегораживают сетями, а потом вытаскивают их тракторами. За один раз - тонна рыбы. Причем берут из нее только икру, - уточняет Ю. Кармадонов, - потому что во время нереста ее мясо становится непригодным для еды. На рынки поступает только та рыба, что ловят в устье. Справиться с таким браконьерством своими силами работники охраны не могут.
- А что предлагает программа ООН?
- Одно из важнейших направлений - просветительская работа среди местного населения, особенно среди молодежи. Сознание 40-летних уже не перестроить, но их дети должны понимать всю серьезность проблемы.
- Вы в самом деле считаете, что браконьера, да еще безработного можно обуздать убеждением?
- Конечно, нет. Но благодаря ПРООН на Камчатку впервые пришли крупные экономические вливания - 10 миллионов долларов. Три миллиона направлено на социальные нужды. На остальные закупаем технику, набираем штат работников - это тоже своего рода социальная помощь, ведь люди получают рабочие места. Разумеется, за год в таком большом хозяйстве можно успеть сделать лишь первые шаги. И все же главное - дело начато.
МЕЖДУ ПРОЧИМ
В последние годы отбор медвежьей желчи наши соседи в Китае поставили на поток. Там организованы специальные фермы, где в тесных клетках содержат животных с введенными в желчный пузырь катетерами. По оценкам специалистов Всемирного общества защиты животных, этот бизнес приносит предприимчивым соседям около 100 миллионов долларов в год. Долго такие звери не живут, поэтому на фермы периодически привозят маленьких медвежат, многих из которых доставляют контрабандой из России.