МОЛЧАНИЕ И ЗОЛОТО
Рассказывают, что когда в Советский Союз должен был вернуться Александр
МОЛЧАНИЕ И ЗОЛОТО
Рассказывают, что когда в Советский Союз должен был вернуться Александр Вертинский и ему уже приготовили квартиру в Москве, живший через стенку профессор каких-то интеллектоемких наук пришел в панику: он представил себе, как из соседней квартиры начнут доноситься пассажи, рулады и фиоритуры - и научным его занятиям настанет конец.
Но вот певец приехал. И - тишина. День, неделю, другую...
Профессор набрался храбрости и постучал в дверь соседа. Открыл Вертинский:
- Чем могу быть полезен?
- Понимаете, товарищ артист, - произнес профессор, - я вот уже несколько дней с трепетом ожидаю начала ваших упражнений в области вокала, а у вас все тихо да тихо...
- Что вы, батенька, - ответил великий певец, - я, поди, тридцать лет задаром рта не раскрываю!
Говорят также, что на одном из концертов почитательница Вертинского рассказала ему эту историю и возмущенно добавила: "Ну скажите, что все это небылица и неправда!" На что помрачневший певец задумчиво ответил: "Да, это неправда... Но в чем-то это даже больше, чем правда".
НОВОГОДНИЙ ГУСЬ - НЕ "УТКА"
Борис Михайлович Поюровский - известный критик, литературовед, театральный историк - до сих пор не может забыть новогоднюю ночь далекого 1956-го:
- Мы встречали праздник в Доме актера. Вместе с пригласительными всем выдали билетики беспроигрышной лотереи, которые следовало сохранить до конца встречи. Призы обещали вручить весьма привлекательные, к примеру, шариковые ручки. По тем временам это был, так сказать, "деликатес". И вот наступило время розыгрыша. Ведущий называет номера билетов и раздает подарки. Затем сообщает, что осталось три главных приза. Объявляет, что все они связаны с "годом птицы".
В то время о китайских гороскопах никто ничего не знал, поэтому интрига получилась что надо. Сначала артисту Художественного театра Василию Токареву вручили пару петухов, привезенных аж из Испании. Их выпустили на сцену, и прирожденные участники боев сразу принялись драться. Публика смеялась и аплодировала. Второй из главных призов достался уж не припомню кому, но это была парочка попугаев-неразлучников.
И вот объявляют номер билета: "128". Михаил Козаков кричит: это мой номер. А сидящий рядом со мной Эскин утверждает, что 128-й принадлежит Поюровскому. Вроде как у Эскина - 127-й билет, всем выдавали по очереди, а раз мы сидим рядом, следовательно, выигрыш должен достаться именно мне. Выяснилось, что Козаков нашел 128-й билетик в сортире, где я его и обронил. Я отправился на сцену получать "Гран-при". И вдруг выводят живого гуся с ВДНХ, размах его крыльев - огромный, он весит 14 килограммов. Птица кричит, шипит... В общем, пришлось закрыть его в кабинке дамского туалета. Правда, гусь просовывал свою длинную шею в щель между дверью и полом и щипал барышень, рвал им дефицитные чулочки. Сторож меня не выпускал из Дома актера, пока я не забрал хулигана. Пришлось мне вести гуся домой.
Видимо, картина была впечатляющая, потому как люди на улице покатывались от хохота. "Приз" так загадил мою восьмиметровую комнату, что потом пришлось делать ремонт. Я обзвонил всех своих знакомых, и только одна дама согласилась взять у меня это крылатое чудо. Я его связал, положил в мешок и отвез на такси...
Так и закончилось наше знакомства с новогодним гусем.