К нам залетел «Дух Лауры»

Звездная певица погрузила Музей имени Пушкина в волны романтической музыки

В Москве на фестивале «Декабрьские вечера» впервые в России выступила выдающаяся немецкая сопрано Доротея Решман. Под обаяние волшебного, гибкого, теплого и летучего голоса исполнительницы попал и корреспондент «Труда».

Решман, воспитанница Гамбургской высшей музыкально-театральной школы и Академии старинной музыки в Бремене, уже больше 20 лет на концертной эстраде, а международную известность получила на Зальцбургском фестивале в 1995 году, где исполнила партию Сюзанны в «Свадьбе Фигаро» Моцарта под управлением такого знатока музыки XVIII века, как Николаус Арнонкур. Пела в разных театрах Германии и других стран, прежде всего в операх Моцарта и Россини, а за участие в записи «Страстей по Матфею» Баха под управлением все того же Арнонкура получила «Грэмми» (2002).

Еще одним коньком певицы является романтическая, особенно позднеромантическая музыка — произведения Листа, Вольфа, Малера… Именно этот репертуар выбрала Доротея для своего первого представления в России.

Вокальная лирика в особой степени завязана на национальном менталитете и исполнительской школе. Возможно, потому что тесно связана с поэзией — не с оперными виршами, а со стихотворениями выдающихся поэтов. Оттого у нас это такая редкость — услышать хорошее исполнение даже самых известных песен Шуберта или Шумана. Что уж говорить о Листе или Гуго Вольфе с их тончайшей усложненной гармонией, зыбким, словно от дуновений вера меняющимся эмоциональном колоритом.

Гостья вместе с известным английским пианистом-аккомпаниатором Джулиусом Дрейком погрузила зал в эту волшебную звуковую атмосферу. Правда, не сразу дуэт приспособился к гулкой, «пещерной» акустике Белого зала Государственного музея изобразительных искусств имени Пушкина. В трех песнях Листа на стихи Виктора Гюго (в том числе знаменитой «Как дух Лауры») голос певицы порой тонул в красивом громе рояля. Но вернувшись после короткого перерыва (и, видимо, посовещавшись за кулисами), уже во второй серии листовских романсов, на немецкие стихи, исполнители явили прекрасный звуковой баланс. Оказалось, что и у Доротеи, и у Джулиуса — изумительное пиано и пианиссимо, которыми они околдовали слушателей куда вернее, чем иное бронебойное форте. В финалах каждой вещи так и хотелось, чтобы подольше тянулся этот медленно угасающий, ласкающий звук.

Ну, а после антракта волшебство только усилилось: трепетная, нервная, несказанно красивая звуковая ткань вокальных циклов Вольфа на стихи Мерике и Гете унесла совсем в горние выси. Энтузиазм слушателей передался исполнителям — на бис прозвучало по вещи все тех же Листа и Вольфа.

У автора этих строк во время концерта родилась мысль: голос Решман и ее драматическое мастерство как нельзя лучше проявились бы в камерной лирике Мусоргского. Принимая поздравления и выслушав это наблюдение, певица призналась, что восхищается нашим великим соотечественником, но пока не решается браться за его произведения, так как это требует хорошего знания русского языка. А вот вернуться в Россию пообещала довольно скоро: в сентябре будущего года приедет в Большой театр петь Эльвиру в моцартовском «Дон Жуане» под управлением Даниэля Баренбойма.