Одинокие герои: Лора, Лиза, Сергей

Сегодня «Труд» знакомит вас с тремя героями наших дней, ничем не связанными друг с другом, кроме убеждения: каждый из нас в состоянии перевернуть мир. Если захочет, конечно

«Человек один не может… Все равно человек один не может ни черта», — произносит герой Эрнеста Хемингуэя, подводя черту под своей жизнью. Да нет, товарищ Хемингуэй, певец яростных одиночек, гребущих через океаны судьбы и привозящих к берегу лишь скелет своей надежды, здесь вы не правы! Человек и один может столько, что порой оторопь берет. Сегодня «Труд» знакомит вас с тремя героями наших дней, ничем не связанными друг с другом, кроме убеждения: каждый из нас в состоянии перевернуть мир. Если захочет, конечно.

«У океана есть причина быть добрым ко мне»

21 января голландская яхтсменка Лора Деккер завершила кругосветное путешествие. Она стала самой юной в истории мореплавательницей, в одиночку обогнувшей земной шар: на этот момент Лоре исполнилось 16 лет 5 месяцев и 1 день. Таким образом, она побила рекорд двухлетней давности австралийки Джессики Ватсон, которая завершила кругосветку за три дня до своего 17-летия. Корреспондент «Труда» связался с юной голландкой, и она ответила на наши вопросы.

— Лора, почему вы назвали свою яхту «Гуппи»? Вы — заядлый аквариумист?

— Наоборот, я противница того, чтобы зверей держали в клетках, а рыб в аквариумах. Мой «Гуппи» обитает в аквариуме размером с земной шар.

— Вы знакомы с Ватсон или с кем-то из своих предшественниц?

— К сожалению, очно пока не знакома. Спасибо большое Джессике за поздравления, которые она направила мне через прессу. А вот ее предшественница Таня Аеби каким-то образом узнала номер моего телефона и прислала эсэмэской очень милые слова. Джессика из моего поколения, она на два года старше меня. А Таня была мировой рекордсменкой в одиночном плавании еще в 1980-е. Потом она на яхте выполняла рискованные круизы вместе со своими юными сыновьями. А сейчас Таня очень интересно пишет о путешествиях в специализированных журналах и выпустила прекрасные книги о своих приключениях. Я ими зачитывалась.

— В России детские регаты на яхтах класса «Оптимист» становятся все более массовыми и популярными. А вам аналогичный опыт помог?

— Первую собственную яхту родители мне купили, когда мне было четыре года — и это была именно маленькая яхта класса «Оптимист». В детстве я выигрывала все юниорские парусные гонки, в которых участвовала. А с 11 лет я уже постоянно выступала на взрослых соревнованиях. Мне в детстве нравилось управлять любыми плавающими средствами, и эта страсть стала хорошей школой для будущих серьезных путешествий.

— А спортивные планы у вас есть? Например, участие в Олимпиаде?

— Нет, у меня теперь нет особых чемпионских амбиций, а побеждать мне нравится разве саму себя и обстоятельства, стоящие на пути к цели. Когда мне было 11 лет, мне купили яхту марки «Харлей 700». Я назвала ее «Гуппи». Это судно стало для меня самым родным домом. С ним я могу достигнуть любой точки Земли. Это невероятное ощущение свободы выше всех медалей и наград. Мне больше нравится путешествовать в одиночку. В последнее время компанию мне составляет только собака по кличке Спот.

— Какие виды спорта, кроме парусного, вам интересны?

— Виндсерфинг и гонки на «миникэте» (маленький катамаран, который в разобранном виде умещается в большой спортивной сумке). Как видите, и эти мои увлечения родственны парусному спорту.

— А плаванием не занимаетесь?

— Я плавать умею, но никогда не соревновалась. В открытом океане этот навык не так уж необходим, как вам может показаться. Если твоя яхта утонет на расстоянии более морской мили (1852 метров. — «Труд») от берега, то, каким бы хорошим пловцом ты ни был, шанс спастись очень мал. А ночью, при дожде, ветре и холоде, он еще меньше.

— И какое у вас средство спасения на крайний случай?

— Хороший liferaft. Это такая надувная палатка оранжевого цвета. Она всегда у меня на палубе. В сложенном виде очень компактна. Сбрасываешь ее в воду, и она автоматически надувается. С запасом воды мы со Спотом могли бы несколько дней в ней продержаться в открытом океане. Слава богу, пока до этого не доходило.

— А как у вас обстоят дела с учебой?

— Мне предстоит еще отучиться чуть более года в школе. А где дальше буду учиться, еще не решила. Главное, чтобы учеба была совместима с моими длительными путешествиями.

— Какие в океане места самые красивые и самые опасные?

— На первую часть вопроса отвечу определенно и уверенно. Самое красивое место из всех, что я видела, это архипелаг Бора-Бора недалеко от Таити. Красота там неимоверная: зеленые горы, лагуны, атоллы. А насчет опасных: При составлении маршрута мы по возможности старались обогнуть места действий пиратов. Почему-то их я опасаюсь главным образом. А в остальном океан добр ко мне.

— Что было самым трудным в вашей авантюре?

— Необходимость подолгу бодрствовать на сложных участках маршрута. Бороться со сном бывает очень тяжело.

— Каким образом вы поддерживали связь с внешним миром?

— Главным моим собеседником был папа. Мы постоянно переговаривались эсэмэсками с помощью спутниковой связи. Позже наладился контакт в электронной почте через sailmail system, которой сейчас оборудуют корабли дальнего плавания. У меня на «Гуппи» установлен морской вариант GPS-навигатора, с его помощью отец мог отслеживать мое местонахождение каждые 5 минут. Так что все было под контролем. Это я и старалась объяснить всем, кто слишком беспокоился о моей судьбе и даже пытался запретить путешествие из-за моего несовершеннолетия.

— Ваш коллега Федор Конюхов говорил, что питается на судне в основном лапшой «Ролтон». А вы?

— Предпочитаю итальянскую кухню. Люблю равиоли, пасту, это и есть значительная часть моего рациона в океане.

— А свежая рыба, крабы?

— Я никогда не занималась рыбалкой и никогда не убивала животных. С океаном и всеми, кто в нем живет, надо дружить, а не воевать. Тогда можно рассчитывать на снисхождение с его стороны. Я знаю об этом не из теории.

— Может такое случиться, что морские путешествия вам надоедят и вы захотите попробовать чего-то нового? Например, полет в космос или глубоководное погружение?

— Мне такое трудно представить. На океанских просторах столько всего неизведанного, что хватит не на одну жизнь.

— В России девушки вашего возраста порой боятся казаться смелыми, умными и независимыми. Это, по их мнению, отпугнет парней. А как вы считаете?

— Я с такой логикой абсолютно не согласна. Глупость какая-то! Впрочем, не вижу смысла обсуждать те сферы жизни, в которых у меня нет личного опыта.

— Тогда что бы вы хотели пожелать читателям «Труда»?

— Знать, что мир и наша жизнь — это удивительное путешествие! И никогда не сдаваться.

«Слышь, Лиза, тебя уважает вся Москва!»

Елизавету Глинку, или Доктора Лизу (под этим псевдонимом она ведет блог в «ЖЖ»), с ее фондом «Справедливая помощь» знают сегодня очень многие, хотя никакого отношения ни к гламурным дивам, не вылезающим из ТВ-экранов, ни к бизнесвумен она не имеет.

Родилась в семье известного диетолога Галины Поскребышевой. Выучилась на врача-реаниматолога, потом вышла замуж за адвоката, переехала с ним в Америку, где прожила более 20 лет. Там получила еще один диплом — врача паллиативной медицины, призванной облегчать страдания тех, кого вылечить уже нельзя. В конце 90-х в Киеве построила первый на Украине хоспис. У нее трое сыновей.

Как-то знакомый попросил Елизавету подъехать на Павелецкий вокзал помочь потерявшему сознание бомжу. «Приезжаю и вижу целый город бездомных, — рассказывает доктор Лиза. — Они тогда там жили сотнями, спали на картонных коробках, хотя было уже холодно, октябрь…»

С тех пор Елизавета раз в неделю ходит к бездомным — привозит им на вокзал еду, теплую одежду и медикаменты, а бездомные ходят к ней. Шесть дней в неделю офис фонда «Справедливая помощь» (его Лиза основала на собственные средства и на пожертвования в 2007 го ду), маленький подвал на Пятницкой, открыт для всех. Сюда приходят те, кому идти больше некуда. Узнают адрес кто по сарафанному радио, кто от полицейских или соцработников. Здесь бездомных кормят, одевают, пытаются помочь восстановить документы, устраивают в приюты.

В офисе нас встретила энергичная и моложавая доктор Лиза. Всего две небольшие комнаты: кухня, куда разрешается входить только сотрудникам, и «кабинет». Из динамиков рвется бодрая музыка, радио не умолкает весь день. На стенах рисунки, будто нарисованные рукой ребенка. Их автор, женщина в очках, сидит рядом и рисует зажженную свечу. Любовь Благовещенская — психотерапевт, но вот уже несколько лет, с тех пор как на глаза случайно попалась газетная статья о докторе Лизе, все свое время посвящает волонтерской работе в фонде: «Я здесь каждый день, помогаю чем могу. Приношу носки мужские, их у нас особенная нехватка. А по средам делаю бутерброды с докторской колбасой. Мы их на вокзале раздаем. Хотите бутерброд?»

В штате у Елизаветы четверо: водитель, два помощника и врач. Остальные — добровольцы. В день нашего визита волонтеров в офисе четверо. Некоторые из них сами когда-то пришли к ней за помощью, есть инвалиды и бывшие бездомные. Здесь такие люди пригреваются. Сегодня среда, а значит, пора выезжать на Павелецкий с едой и лекарствами.

Бездомные — контингент сложный. Ими Лизу не устают попрекать. Что ни день, то в ее «ЖЖ» появляются полные яда комментарии, смысл которых сводится к одному: бомжи — позор общества, таким помогать нет смысла. У доктора Лизы другая правда: «Самое простое — унизить того, кто слабее. А я считаю, что каждому надо дать шанс».

Доброта и бескорыстие отнюдь не синоним мягкотелости. В этом можно убедиться, наблюдая за тем, как доктор из открытого кузова грузовика раздает бездомным еду — суп, какао и те самые бутерброды с докторской. Движения быстрые, взгляд цепкий, голос строгий. Она управляет очередью четко, без сантиментов. «С ними нужно устанавливать правила, иначе нельзя».

Толпа у грузовика «Справедливой помощи» все плотнее. Получив еду, не все говорят спасибо. Но вот один мужчина неопределенного возраста, спохватившись и будто за всех, произносит негромко: «Мы тебя обожаем! Слышь, Лиза, тебя уважает вся Москва!»

Недавно Мосгордума признала «Справедливую помощь» социально значимой организацией. Но подавать заявления на гранты Елизавета Глинка отказывается — фонд существует только на пожертвования неравнодушных людей. Спрашиваю, как ей удается держаться, видя каждый день столько человеческого горя.

— Мне тяжело. Иногда прихожу домой, и одно желание — упасть. Но раз начала, нельзя же все это бросить? Они придут, а меня нет… Нет, так нельзя!

Казус Сотникова

Нашему герою Сергею Сотникову наконец-то вручили орден. Но главная награда для него все та же: 82 спасенные жизни.

Всякий раз, когда звоню Сергею Михайловичу в Ижму, я радуюсь, будто он мой близкий друг. И говорим мы с ним или с его женой Машей подолгу и легко. Сотников подвигает к философским размышлениям — он перевернул мое отношение к Сизифу. Вернее, не к самому Сизифу, который, как мы помним, был тот еще грек, а к понятию «бессмысленный труд». Может, и с трудом все относительно? Может, нужно ввести понятие «сотников труд»? Это когда никому не надо, а ты с этим не согласен, поэтому и трудишься, хотя тебя об этом никто не просит и денег не платит.

Когда-то у директора ижемского аэропорта Сотникова было в подчинении 130 человек. Потом наступили времена «эффективных менеджеров», людей посокращали, работать стали в одну смену, а потом сократили и оставшихся. И вот уже самолеты там больше не садятся, он один, и на нем только вертолетная площадка. Но он с таким поворотом истории согласиться не смог. И упрямо продолжал обихаживать «списанную» взлетно-посадочную полосу: вырубал ивняк, гонял грибников, парковавших на ней свои машины, водителей грузовиков, которым тоже всегда хотелось встать не на таежных тропках, а на ровном бетоне. И так 12 лет!

Когда в сентябре 2010-го у Ту-154 АК «Алроса» над тайгой отказали все приборы, и пилоты поняли, что судьба им садиться в эти багряные джунгли, сотниковская полоса явилась им манной небесной — чистенькая, ровненькая, целехонькая, 1340 метров на 35. Повезло! И все остались живы, экипаж наградили, пилоты стали Героями России: Сотникову дали грамоту и премию, 25 тысяч рублей, да интернет-сообщество скинулось ему на снегоход. А он был счастлив — что может сравниться со спасением 82 человек! Голос его звенел в трубке, флюиды счастья долетали из далекой Ижмы до Москвы. Но осадок остался. Не у Сотникова, у многих наших людей, которые после публикации слали нам письма: как же это, мол, так?! Ведь он и есть настоящий герой: тихий, скромный, упертый труженик, который не может «сократить» свой долг, совесть, боль за упадок.

И вот в Кремле вспомнили-таки про Сотникова, наградили его орденом «За заслуги перед Отечеством» II степени (хотя будь моя воля, дала бы ему Героя России — и не было б в том ни капли натяжки!). На днях в Сыктывкаре глава республики Вячеслав Гайзер вручил его нашему Сергею Михайловичу.

— Награда № 111618. Как говорится, красивая. На обратной стороне — двуглавый орел и написано: «Польза, Честь и Слава», — поясняет мне Сотников.

Понятно, звонили знакомые и совсем не знакомые. Счастливчики из «Алросы» прислали телеграмму. Сергей мне ее зачитывает: «Уважаемый Сергей Михайлович! Экипаж самолета Ту-154, бортовой номер 85684, поздравляет вас с заслуженной наградой. От всей души желает крепкого здоровья и счастья, и всего самого доброго. Ламанов, Новоселов, Талалаев, Каримов». Оба пилота, поясняет он, штурман и бортинженер.

— Перестройка когда началась, мы думали, что Россия с такими-то ресурсами начнет двигаться вперед. А тут… Я всю жизнь здесь работал, и меня ужасно угнетало такое состояние, скребло душу: зачем с таким трудом создавали эти объекты, если потом побросали, дали им разрушиться и погибнуть. Разруха как после войны. Злость иной раз брала: все валяется, никто за собой не убирает. Накричишь и сам сделаешь. Люди же должны не за одни деньги работать…

— Должны, — осторожно соглашаюсь, — но без денег работать как-то не принято…

И думаю, какой все-таки справедливой иногда бывает судьба, вознаграждая этих чудаков самой высокой мерой. Как Сотникова, например.

А вот как прокомментировал «Труду» успехи 16-летней голландки знаменитый русский путешественник Федор Конюхов:

— Лора Деккер — выдающаяся путешественница-романтик. Она с первых своих дней впитала в себя дух морских путешествий. В истории человечества романтикам принадлежит особая миссия. Они — первопроходцы и открыватели во всех направлениях деятельности и развития общества. Мне, как путешественнику, это близко и понятно.

Общеизвестны примеры проявления лучших человеческих качеств — мужества, стойкости, верности, выдающихся способностей — и в юном, и в так называемом «зрелом» возрасте. И неважно, сколько тебе лет — 16 или 60… Главное — искра в твоем сердце и в твоих делах!

Думаю, пока есть такие, как Лора Деккер, человечество движется верным курсом!

Желаю Лоре Деккер успехов во всех ее делах!

С искренним уважением, путешественник Федор Конюхов.

Досье «Труда»

Зачем нам безнадежные дела?

Вячеслав Старшинов, хоккеист, двукратный олимпийский чемпион, двукратный чемпион мира:

— Меня тронула история человека, 12 лет расчищавшего взлетную полосу просто так. Он не думал о выгоде, а просто жил по совести. Я знаю таких людей, они просто по-другому не могут.

Сергей Соловьев, кинорежиссер:

— Только безнадежные дела и надо делать. Все остальные можно делать, а можно и нет. Но безнадежные — обязательно! Именно они в итоге приносят пользу.

Юрий Вяземский, телеведущий:

— Думаю, вряд ли какое-то дело в жизни можно назвать действительно безнадежным. Все равно все делается ради чего-то. Религиозным людям это объяснить легче. У них есть такое понятие, как служение, оно им помогает жить.

Валерия Новодворская, вечный диссидент:

— Делать безнадежное дело — высшая доблесть для порядочного человека.

Максим Аверин, актер:

— Именно на людях с чувством долга наша страна и стоит. Россию называют великой, но свое величие мы по большей части уже растеряли. Слава богу, есть люди, живущие по совести. Благодаря им мы держимся.