Итак, в мае Мариинка-2, как о том мечтал художественный руководитель театра Валерий Гергиев, приняла первых зрителей. На сцене блистали звезды мировой величины: Ольга Бородина, Диана Вишнева, Ульяна Лопаткина, Ильдар Абдразаков, Денис Мацуев и, конечно, Пласидо Доминго и Анна Нетребко. В ложе наслаждались искусством ВИП-гости во главе с президентом страны. А вокруг продолжались жаркие споры все о том же: что в конце концов получилось из затеи? Ответ мы решили получить из первых рук...
Десять лет понадобилось на то, чтобы Мариинский театр обрел вторую сцену, сработанную по последнему слову техники. Когда стройка затевалась, обещали, что уложатся в 100 млн долларов. В итоге затратили, как водится, раз в семь больше. Зато зал может принять до 2 тысяч зрителей. В новом театре семь надземных и три подземных этажа. Есть главная, репетиционная и арьерсцены, репетиционные залы и вспомогательные помещения. Автор эффектного здания, вызывавшего то восторги, то проклятия, известный канадский архитектор Джек Даймонд ответил на вопросы «Труда».
— Господин Даймонд, вы сами-то довольны тем, каким получился новый Мариинский театр?
— Безусловно. Здание восходит до уровня архитектуры, а архитектура — до той высокой миссии, которая выпала этому театру. Это очень важное совпадение — художественного замысла и социального смысла. Так случается не всегда. В Санкт-Петербурге это получилось.
— Тогда почему же столько людей, патриотов города на Неве, не приняли здание, а самые радикальные из них даже призывали снести его?
— В этом нет ничего удивительного. Мало кто любит перемены. Людям требуется время, чтобы привыкнуть, принять что-то новое. Но уже на публичном акустическом тесте, за две недели до торжественного открытия театра, многие благодарили меня за театр, просили автограф. Я осознанно пошел на визуально-простую форму здания. Если вы построите что-то исключительное в ряд с обычной застройкой, это будет ошибкой! Таким образом вы прервете линию улицы прекрасного города, каковым, безусловно, является Санкт-Петербург. Часто это является проблемой, особенно в городах США. Там каждое здание кричит: «Я! Я! Я!» Поэтому я с большим вниманием отнесся к тому, чтобы здание Мариинки-2 гармонично вписалось в архитектурный контекст окружающей застройки.
— То есть жесткая критика, в том числе и в нашей газете, вас нисколько не обидела?
— Абсолютно. Люди, критикующие здание новой Мариинки за простоту, пока не поняли моей главной идеи. Я построил необыкновенное сооружение внутри здания. В оникс облек стены зрительного зала с внешней стороны, сделав своеобразный парафраз легендарной Янтарной комнаты. Он виден с улицы в любое время суток благодаря высоким панорамным окнам. К тому же историческое здание театра отражается, как в зазеркалье, в новом доме.
Насколько я понял, российское самоощущение во многом зависит именно от понимания своего культурного наследия. Поэтому когда я сталкивался с какими-то проблемами, работая над этим проектом, запирался в своем кабинете, слушал «Всенощное бдение» Рахманинова и думал. Я хотел связать оба здания Мариинского театра эмоционально, ничего не имитируя. И это для Санкт-Петербурга новое архитектурное решение.
— Роскошное фойе контрастирует со зрительным залом, производящим, наоборот, аскетическое впечатление...
— Фойе — зрительское пространство, оно спроектировано так, чтобы публика перед началом спектакля и в антракте являлась элементом представления и чувствовала торжественность похода в театр. Это необходимо, ведь сегодня можно посмотреть спектакль, послушать оперу и сидя дома. Монохромный зрительный зал — ради того, чтобы ничего не отвлекало от происходящего на сцене. Только штукатурка, дерево и люстры Swarovski, без бархата, золота и хрусталя. Это театр XXI века, где все, что есть в зале — каждое сиденье, форма балконов и потолка, — работает на акустику, которая уже признана уникальной. Кроме того, в новом здании теперь будут изготавливать и хранить декорации для обоих театров. В большинстве оперных и балетных компаний мира нет такой роскоши.
— Но согласитесь, что переход, построенный между двумя зданиями театра, не слишком украшает вид города...
— Согласен. К сожалению, переход — печальная история, но я его не проектировал. Если бы я его делал, выбрал бы более простое и строгое решение, и он бы не так бросался в глаза.
— В чем для вас была наибольшая трудность в питерском проекте по сравнению с театром в Торонто, который во многом повторяет здание Мариинки-2?
— Во-первых, в Петербурге грунт очень тяжелый, почти как в Венеции. Вторая сложность — мы должны были работать на основании уже существующего фундамента, забитых свай и подвальных помещений, сделанных под другой проект (первоначально Мариинку-2 начали строить по проекту француза Доминика Перро, но от этого замысла отказались, сославшись на несовместимость золотого купола, будто из мятой фольги, с климатом Питера. — «Труд»).
— Почему ни одно строительство или реставрация театра в мире не укладывается в анонсируемый бюджет?
— Когда я работаю в Северной Америке, то контролирую весь бюджет строительства. Подписываю все акты подрядчикам и субподрядчикам. В России я ничего не имел возможности проконтролировать. Но театр — это всегда очень дорогое удовольствие, потому что его здание не может быть типовым, как жилье, школа или госпиталь. Откуда взялась сумма 100 млн долларов, неясно, ведь современный театр общей площадью 83 тысячи квадратных метров, как Мариинка-2, построить за такие деньги просто невозможно. Думаю, речь идет о примерно 600 млн.
— Каким заказчиком был Валерий Гергиев, который умеет быть экстремально настойчивым в своих желаниях?
— Валерий был идеальным заказчиком. Он доверял мне после того, как увидел оперный театр в Торонто, и сам разыскал меня. С ним было очень хорошо работать.
— Над чем вы сейчас трудитесь?
— Над залом камерной музыки в Австрии, над большой больницей в Торонто, над элитным жилым домом в Цюрихе. Для одного из островов в Карибском бассейне разрабатываю планировку аэропорта, участвую в конкурсе проектов мемориального музея морского флота, также в Канаде... Так что профессиональных причин приезжать в Петербург у меня больше нет. Но я с удовольствием приеду еще раз как турист. Я в восторге от этого города!