В этот ад Олег попал сразу после института. "Помогли" ему в этом феноменальная память и мастерская игра в карты. Официантов, мясников и других лабазников он "обувал" изящно и без скандалов. Склонность к авантюрности заметила "братва". Блатные авторитеты приблизили к себе молодого инженера, посвятили его в некоторые особенности карточного бизнеса, предложили "уколоться"...
Игла быстро порабощает. Уже через пару месяцев Мишин кололся дважды в день. Опасений не испытывал, хотя и слышал о привыкании, ломке. Страх появился внезапно, когда однажды ночью проснулся в холодном поту. Кайф от укола улетучился, остался только холод. Едва взошло солнце, Олег отправился туда, где "бодяжили химку" - варили опийный раствор. "Мне он нравился больше, чем героин. Тогда куб опийного раствора стоил тридцатник. Деньги у меня не переводились, три-четыре сотни за день срубить - проблемы не было".
Неплохие доходы он приносил и блатным. Ничего не утаивал. Даже если какой-нибудь проигравший официант рассчитывался колбасой, полбатона шло им. Бандюги же держали его на игле. "Гнилые люди, им ничего не стоит толкнуть человека в грязь. Один из них потащил меня как-то на Украину. Я должен был перевезти через границу баулы с маковой соломкой. В другой раз пистолет мне сунул под предлогом того, что ему надоело железку таскать. На самом деле прятался за мою спину. Но я уже ничего не мог поделать, я "размазался".
Олег был рабом состоятельным, к концу 80-х самые крупные партии маковой соломки проходили в Брянске именно через него. Тысячепроцентную прибыль приносила и торговля эфедрином, который добывал у знакомой аптекарши. Двухрублевая таблетка уходила за 25. Этой торговлей Олег занимался, будучи уже осужденным на три года "химии" за распространение наркотиков. Никакие надзоры не мешали.
"Я опустился ниже канализации. Раньше придерживался блатных норм: никогда не красть наркотик. А потом чего только не придумывал, чтобы ширнуться. Воровать начал по-черному. Несешь в пузырьке пахану раствор - разбавишь. Шприц-то при себе всегда был..."
А что же родные? Женитьба не повлияла на единственную страсть, даже когда родилась дочь. Семья, впрочем, и не сложилась. Мать, простая рабочая, уже почти ослепла. "Ей памятник ставить надо, она молилась за меня..."
Он полагает, что спасся "по воле Божией". Стал замечать зловещие знаки судьбы. Однажды во время сильного дождя вода просочилась через три верхних этажа и достигла шестого, где его квартира. По проводу кухонной лампы стал литься коричневый ручеек. Как раз в лампу Олег спрятал опий. Это был некий "знак", но тогда он лишь подосадовал: товар испорчен! И был еще один знак. "Отъехав" как-то после очередного укола, он очнулся со страшными болями в боку. Нога распухла, несколько недель пришлось лечиться.
Не было того дня, который запомнился бы Олегу как день освобождения из ада. Он медленно выползал оттуда. Еще страдая в наркотическом плену, стал ходить в церковь, съездил в монастырь. Тяга к водке держалась дольше. И все же два года назад он выпил последний стакан. Стали понемногу возвращаться обычные человеческие радости. Он начал ощущать страшную ненависть к торговцам смертью, из-за которых лишил сам себя половины сознательной жизни. Возникало желание взять оружие и пойти по злачным местам, где продают наркотики. Всех ведь знает в лицо. "Выпустил бы всю обойму". Но мысль греховная, и он идет в церковь - каяться.
Он устал уже ходить по высоким кабинетам в надежде найти себе сторонников и помощников. И депутаты, и губернаторы быстро забывают свои обещания, чиновничество вообще глухо к "чужой" беде. Кажется, Олега вполне понимает лишь заместитель начальника отдела по борьбе с незаконным оборотом наркотиков Брянского УВД Виталий Самодуров. Он тоже считает: "Если нам суждено погибнуть, то не от ядерного оружия, а от СПИДа и наркотиков". И рассказывает о том, как стремительно растет число преступлений, связанных с наркотиками. В последнее время кто только не продает героин...
Олег Мишин знает все эти трудности, потому просит "новых русских": "Да помогите вы милиции! Хотя бы бензином". Он убежден, что нужно нанести сокрушительный удар именно по наркоторговцам. "Вырубить этот куст под корень! Это же можно!" Да, можно, но власти бездействуют, общество словно спит, не замечая смертельной беды.
Еще меньше понимания встретило предложение Мишина создать реабилитационный центр для наркоманов. Обычные диспансеры, по его разумению и опыту, - это пустая трата денег. Свой путь спасения из ада он называет путем немногих, для большинства же тонущих нужна помощь, без нее они обречены.