Похоже, соперничество между телеканалами «Россия 1» и «Первый» выходит на качественно иной уровень
О том, что между телеканалами «Россия 1» и «Первый» существует соперничество, известно давно. Одно только несметное количество программ-близняшек запросто может привести к раздвоению сознания. Нажал одну кнопку — передача про здоровье, нажал другую — тоже. Здесь знаменитости танцуют и поют дуэтами, и там поют и танцуют. И все же до последних дней все это было в рамках обычной конкуренции. Хотят люди получить аудиторию побольше и, следовательно, куш покрупнее сорвать — что же, их право. Но вот, кажется, процесс вышел на качественно иной уровень. Знаковое лицо ВГТРК объявило о войне.
Все началось с остроты Ивана Урганта, пригласившего в свой вечерний эфир Ирену Понарошку, ведущую популярный блог о красоте. Та предложила ведущему нанести на лицо омолаживающую маску. А когда Иван выполнил просьбу, сообщила, что это соловьиный помет. «Хорошее название для программы на канале «Россия 1», — тут же выдал замаскированный Ургант. Смешная шутка. Но слова главного хохмача «Первого» задели за живое Владимира Соловьева. Несколько дней спустя в своей авторской программе, посвященной Саакашвили, он вдруг резко сменил тему: «А никто не знает, Иван Ургант не в «Миротворце»? С другой стороны, я знаю точный способ, как не попасть в «Миротворец». Достаточно у себя на канале гаденько пошутить про меня».
С учетом того, что «Миротворец» -это сайт, ведущий учет «врагов Украины» и признанный у нас экстремистским, обвинение довольно серьезное. Ну да ладно, в том, что касается тонкостей отношений с нашим южным соседом, сам черт ногу сломит. Но Соловьев также предположил, что шутка Урганта не была экспромтом. Текст, скорее всего, написали заранее. Причем с благословения лично генпродюсера «Первого» Эрнста. Это ли не объявление войны?! А непосредственный повод к ней — якобы обида на «Россию 1» за то, что та переманила к себе Малахова и приютила Кизякова.
Если последнее верно хоть в какой-то степени, то это означает, что чаша терпения руководства «Первого» оказалась переполненной. Ведь случаев, когда главный гостелеканал перекупал популярных ведущих у конкурента, предостаточно. Вспомним наиболее яркие...
Кто теперь помнит, что в начале тысячелетия шоу Петросяна «Кривое зеркало» выходило на «Первом»? А ведь выходило и, в отличие от дня сегодняшнего, рейтинги имело колоссальные. Но однажды «Россия» предложила юмористу более выгодные условия, и он ушел. Особенно смешным было то, что на «Первом» оставались уже записанные, но еще не вышедшие в эфир выпуски «Зеркала», так что оно шло одновременно и тут и там. Обхохочешься. Несколькими годами позже состоялся переход Максима Галкина, и суммы, ради которых он сменил «прописку», назывались фантастические. А в 2013-м в эфире «Первого» крутился успешный проект «Один в один!», но на следующий год его второй сезон появился уже у конкурента. Производящая компания не скрывала: ВГТРК предложила более выгодные условия.
Что любопытно: в профессиональном сообществе считают, что «войну», используя определение Соловьева, между двумя крупнейшими вещателями страны провоцирует не только конкуренция, но и принципиальная разница в самих личностях их руководителей. Для наглядности сравним Константина Эрнста и Олега Добродеева, скажем, с губернаторами. И тот и другой, несомненно, радеют о своих регионах, но вот только методы их правления различны. Глава ВГТРК — в первую очередь государственник, он хорошо знает, что такое вертикаль власти. Главное для него — спокойствие и достаток. Поэтому он не идет на кардинальные реформы (не запускает в эфир провокационные или просто непривычные проекты), однако не брезгует сомнительными методами ради благополучия своего «региона» (примитивное контрпрограммирование, копирование форматов конкурента, переманивание у него ведущих).
Гендиректор же «Первого», так же будучи встроенным в вертикаль, уверен, что лучше всех знает, что нужно его «населению», и потому смело идет на риски. Он знает, что основной его электорат — тоже домохозяйки («Давай поженимся», «Модный приговор», «Пусть говорят» и другие дневные программы — для них). А еще — пенсионеры, которые очень политизированы (вот вам «Время покажет», «Первая студия»). Но еще он знает и то, что две эти категории граждан по ночам спят, в отличие от продвинутой части населения (для нее и предназначен канал «Городские пижоны»). Вверенным хозяйством Эрнст распоряжается свободно. Не задался сериал — обрывает показ на середине. Не пошел новый проект — и черт с ним, закроем. Снял свой фильм как продюсер — прорекламирует его, не стесняясь, всеми возможными способами. Креативный человек, он фонтанирует идеями, и даже не особо переживает, когда их воруют. Ничего, мы еще придумаем!
У губернаторов результат деятельности измеряется финансовыми показателями. В нашем случае он определяется рейтингами. Многие годы «Первый» опережал «Россию», но по итогам прошедшего сезона оказался на втором месте, если верить исследовательской компании Медиаскоп. Так в чем же дело? Выходит, консерватизм взял верх над креативом? А может, дело в том, что Эрнст, заботясь о привлечении активной части аудитории, генерируя идеи для нее, махнул рукой на аудиторию консервативную, оставляя ей балласт в виде программ, идущих десятилетиями и уже давно переставших быть рейтинговыми?
Да что гадать, если война только начинается.