- Я был в Атлянской колонии для несовершеннолетних, - рассказывает Альберт Анатольевич. - Там
- Я был в Атлянской колонии для несовершеннолетних, - рассказывает Альберт Анатольевич. - Там сидят ребята из Магнитогорска - рабочего города, где полно брошенных, как щенят, детей. У них на виске - татуировка: мишень. Это означает: стреляй в меня. Тут и бравада, и безысходность. Они считают себя кончеными людьми. К каким радостям на воле могут призывать их воспитатели, если они уже нахлебались там горя и давно ни во что не верят?
А больнее всего смотреть на детдомовцев, которых даже проведать некому. Они и без нарисованной мишени - меченые.
- Ваша позиция известна: казенный дом - не для ребенка.
- Да. Именно там заложена "посадка" ребят в колонию. Как не сесть, если в детдомах им дают доучиться только до 8-го класса - и выпихивают? Надо места освобождать - подпирает очередь из малышей. А институт, считается, сироте ни к чему. В регионах от силы по 5 - 6 выпускников детдомов поступают в вузы. В итоге только 10 процентов выпускников как-то устраиваются в жизни. Остальные 90 процентов - спиваются, колются, становятся бомжами и преступниками или кончают жизнь самоубийством. Спрашивается, зачем государство ежегодно тратит по 2 тысячи долларов на содержание каждого ребенка (300 тысяч детдомовцев - это 600 миллионов долларов), если получает бомжа или преступника? Кто-то должен спохватиться и спросить за брак?
- Героем вашего последнего романа "Никто" стал детдомовец. Его история реальна?
- Она, к сожалению, типична. Сиротство ломает жизнь человеку. Вот в той же Атлянской колонии есть спецкласс - для тех, кто "не тянет". Я поинтересовался у ребят, слышал ли кто про Тютчева. Один мне тут же наизусть стихотворение прочитал. Оказалось, детдомовец. У него когда-то была семья. Но отца посадили в тюрьму, мать запила-загуляла. Суд лишил их родительских прав, а ребенка - детства. Он, кажется, ларек обокрал... В остальном - нормальный для 14 лет мальчишка. Спрашиваю потом директрису: почему он учится не в обычном классе? "У него плохо с математикой". Елки-палки, да у меня тоже были нелады с математикой. И на этом основании губить человеку будущее?! За детдомовца заступиться некому. Тем более - за решеткой.
Честно говоря, не знаю, что может спасти малолетних преступников. Может, только вера в Бога? В колонии есть бедненький храм с бумажными иконами. И на днях Патриарх Московский и всея Руси Алексий II преподнес малолетним сидельцам настоящую икону. Оказывается, у заключенных есть своя покровительница - святая Анастасия Узорешительница. Мы сделаем копии образа для всех 64 воспитательно-трудовых колоний, где сейчас содержится 18 677 детей, в том числе 1 189 девочек. Детская преступность катастрофически выросла за последние годы.
- Пугает жестокость этих преступлений: недавно группа девочек-"скинхедш" насмерть забила ногами пожилого человека-южанина...
- Дети вообще жестоки, а не обласканные семьей - тем более. Но 43 процента всех детских преступлений составляют кражи. Это говорит о многом. Те же бритоголовые - зачастую просто голодные. Необязательно - без куска хлеба. Но в массе своей - из несостоятельных, неблагополучных семей. Они готовы бить роскошные витрины магазинов и ресторанов, куда не могут войти. Мы записываем в преступники протестантов, тех, кто готов мстить богатым. Но власть должна предвидеть такие чувства и влиять на них.
- Вы заметили, что беспризорников в Москве стало заметно меньше? Что-то все-таки делается?
- Думаю, что часть ушла в подполье, на задворки вокзалов, в складские помещения. Часть доставлена в детдома или к родителям, откуда и убежала. Но гарантии, что ближе к весне они снова не появятся, нет. Потому что мы не создали отлаженной системы борьбы с беспризорностью.
У нас в стране ребенок поделен между ведомствами. За его здоровье отвечает Минздрав, за образование - Минобр, за инвалидов - Минтруда... Но вот возникла нестандартная ситуация: появились беспризорники, которых не было 70 лет, и оказалось, что они - ничьи. Я не раз повторял: справиться с беспризорностью по плечу только силовой структуре, к примеру, МЧС.
- У вас много детских благотворительных программ, в том числе "Фронтовые дети Чечни", "За решеткой - детские глаза", "Глухие дети"... Значит, находятся люди, которые хотят помогать государству в решении этих бед?
- Находятся. У кого-то выпрашиваем. За 15 лет наша помощь детям (увы, приведенная к американской валюте) составляет 142 миллиона долларов. Не считая бесплатных операций, которые по нашей просьбе делаются за рубежом, в частности - в госпитале США. 550 детям сделаны операции на открытом сердце. 15 тысяч ребят безвозмездно получили импортные слуховые аппараты.
Но, похоже, государству благотворительность не нужна. Если до нынешнего года организации могли отдавать на благотворительность 3 процента облагаемой налогом прибыли, а по чернобыльским программам - 5 процентов, то с принятием второй части Налогового кодекса их лишили этих льгот. Государство рассудило так: хотите участвовать в благотворительности - ваше дело, но сначала отдайте все налоги.
Если миллионы людей не подключатся к благотворительности, не помогут справиться с социальным сиротством, нас ожидают тяжелые времена. Я все мечтал, чтобы государство нас услышало. Мы ведь не только собираем деньги и раздаем их детям. Мы еще знаем, как бороться с сиротством. По инициативе фонда когда-то были созданы семейные детдома. Это уникальное социальное изобретение. Семья, имеющая своих детей, берет на воспитание еще 5 - 7 приемных. И каких? Некоторые появились на свет "с волчьей пастью", с "заячьей губой". От них, как от чудовищ, отказывались родители. Наши лечили, учили. Татьяна Васильевна Сорокина из Ростовской области давала приемным сыновьям свою кровь для операций. Теперь выросли - красавцы.
На днях президент вручил группе наших родителей-воспитателей государственные награды. Это удивительные люди. Вот Иван Артемьев из Челябинска создал семейный детдом "Пчелка". Все дети - спортсмены, чемпионы. Есть семья - один большой хор. Все эти истории мы собрали и выпустили "Книгу доброты".
Сейчас в стране 368 семейных детдомов. А могло бы быть 36 тысяч. Если бы на местах не давили на них органы опеки и попечительства, если бы государство поддерживало их зарплатой, трудовым стажем, пенсией.
- Зато вас поддержал президент...
- Надо сказать ему спасибо - он выделил семейным детдомам 25 миллионов из своего фонда. Но я о другом. При президенте есть много всяких советов и комиссий: по помилованию, по малому предпринимательству, по правам человека... Мне кажется, обязательно должна быть комиссия и по защите детства. Дети - самое уязвимое население.