В музее Серебряного века открылась первая монографическая выставка, посвященная творческому наследию поэта, прозаика, литературного критика и мемуариста Серебряного века Зинаиды Гиппиус ««Мне нужно то, чего нет на свете...» К 150-летию со дня рождения». Экспозиция продлится 26 февраля.
«Вдохновительница и подстрекательница», идеолог русского символизма, хозяйка знаменитого салона в доме Мурузи, автор пяти больших романов, самый известный из которых «Чертова кукла», пяти поэтических сборников, семи книг рассказов, острой публицистики и тонкой литературной критики, она часто подписывалась мужскими псевдонимами — Антон Крайний, Товарищ Герман, Лев Пущин, Роман Аренский, Никита Вечер. Сочинительница с блестяще отточенной поэтической формой, ставившая стихи вровень с молитвами; «декадентская мадонна», традиционного христианства не признававшая, — эта красавица с глазами русалки казалась провокационной даже в свой Люциферов век. Разработанный ею и Дмитрием Мережковским катехизис новой религии «Третий Завет» возвещал приход богочеловеческой теократии и пересматривал понятие греха.
— В советское время Гиппиус сопутствовал такой градус запрещенности и недоступности, что в постсоветское можно было бы ожидать мегапопулярности, но ничего подобного не произошло: мэтресса русского модернизма до сих пор не объяснена по-настоящему, — сказал литературовед, директор Государственного музея истории российской литературы имени В. И. Даля Дмитрий Бак. — Надеюсь, эта экспозиция послужит шагом на пути к осмыслению ее творческого наследия.
Открывшаяся в музее Серебряного века выставка — не биографическая, а исследовательская. Личность, влиявшая на литературные и общественные процессы не только своими произведениями, но и оценками, высказываниями, самой постановкой культурного взгляда, показана в гуще событий. Именно поэтому представлено множество портретов ее современников — тех, с кем Гиппиус была дружна, и тех, кого на дух не переносила. Так, образы героев очерка «Благоухание седин», глубоко почитаемых ею «литературных стариков» — Плещеева, Полонского, Михайловского, Вейнберга — и близких по духу ровесников, а также младших современников — Федора Сологуба, Дмитрия Философова, Андрея Белого — соседствуют с портретами жестко критикуемых Зинаидой Николаевной «реалистов», в частности Александра Куприна. Есть довольно забавный рисунок ко дню рождения Ходасевича, сделанный Юлией Оболенской и Константином Кандауровым: он в образе Хлестакова в холодной и голодной Москве в 1920 году. Экспонируются шаржи на Брюсова, Чулкова, Маяковского, Луначарского. Такое число знакомых не случайно — Гиппиус признавалась, что ее занимали не столько исторические события, свидетелем которых она оказалась, сколько, главным образом, люди в них: «Каждый человек, его образ, его личность, (...) его сила, его падения — его путь, его жизнь».
— По сути это первая воплощенная экспозиционными средствами попытка понять, кем была «сатанесса из Петербурга» для современников и что представляет ее творческое наследие сегодня, — говорит куратор выставки, директор музея Серебряного века Михаил Шапошников. — Мы сознательно избегали биографического подхода: родилась, училась, вышла замуж, не приняла Октябрьскую революцию, уехала в эмиграцию. Отталкивались от текстов — представлены все те, о ком она писала, кого почитала как явления и с кем полемизировала. В том числе и очень жестко, как, например, со всенародно известными Горьким и Андреевым, которых, несмотря на красочный язык, считала малообразованными людьми, позволяющими себе высказываться о вещах, в которых они толком не разбираются. Так, широко известен ее выпад про горьковские потуги на провинциальное ницшеанство. Важный раздел выставки — путешествие в Италию с Мережковским. Оно стало переломным моментом. Дело в том, что в молодости Зинаида Николаевна серьезно заболела — дал о себе знать наследственный туберкулез, вынудивший ее мысленно приготовиться к смерти. Тогда эта болезнь почти не лечилась, никто не надеялся, что она останется жива, но произошло чудо. С тех пор наметились три ее основных темы, которые она выразила в стихотворении: «Тройною бездонностью мир богат. Тройная бездонность дана поэтам. Но разве поэты не говорят. Только об этом? Только об этом? Тройная правда — и тройной порог. Поэты, этому верному верьте. Только об этом думает Бог: О Человеке. Любви. И Смерти».
