Когда кончится война? Этот вопрос сегодня, как и после прошлого штурма Грозного, весной
Когда кончится война? Этот вопрос сегодня, как и после прошлого штурма Грозного, весной девяносто пятого, остается без ответа. Скоро, обещают военачальники, счет уже идет на недели. Так говорили и тогда, когда нынешние бойцы-срочники еще ходили в начальную школу, а война тянется уже седьмой год. Только руины становятся все непроходимее и множатся холмики солдатских могил, а мирных жителей в освобожденных районах остается меньше.
Иногда ловишь себя на мысли: мы привыкли к этой войне. Журналисты в очередной своей командировке, проходя по городу, хладнокровно "разделяют" руины на старые, уже описанные и отснятые, и "свежие". Многие солдаты знают город еще по фотографиям и рассказам старших братьев, воевавших здесь, и их участие в этой войне кажется им обыденным:
- Старший брат Никита здесь воевал, теперь вот я уже Чечню прошел. Скоро племянник подрастет-тоже, наверное, сюда придет, - усмехается Тим, боец 506-го полка, бравшего Грозный. От его роты почти ничего не осталось - при штурме города погибло больше половины, 79 человек. Теперь оставшиеся в живых спокойно сидят на броне БТРа, травят анекдоты, ждут досрочного "дембеля", ведь на войне - день за два.
Даже старики и старухи, пережившие в подвалах Грозного несколько недель бесконечных бомбежек, кажется, "освоились" на войне.
- У нас в подвале был длинный коридор, и когда бомбили с воздуха-мы шли по нему в сторону улицы, а когда из пушек-в сторону двора. Где безопаснее. Этому мы еще с прошлой войны научены, - рассказывает семидесятилетняя старушка Нина Семеновна.
Возле пункта раздачи бесплатной каши люди обсуждают рацион: "В прошлую войну хуже кормили". - "Так тогда и народу было больше, всем не хватало..." Двое десятилетних мальчишек смеются над третьим. Спрашиваю: в чем причина веселья? "Какая-то случайная пуля просвистела мимо, а он улегся на землю", - смеясь, поясняют пацаны. Недоумеваю: что смешного? "Так если слышен свист-значит, не в тебя летит, это же все знают. Чего он уворачиваться-то стал?"
Страшно даже не то, что война вошла здесь в привычку. Страшно то, что мало тех, кто искренне верит в возможность прочного мира. "Нет, тут теперь надолго..." - кряхтя, сетует старушка, запасая дрова для самодельной печки. И другие старики, которым некуда ехать, тоже запасаются на случай, если опять все начнется... Дай Бог, чтобы не понадобились эти запасы.