Объективности ради надо сказать, что в бывшем Советском Союзе задержек социально-страховых выплат, как правило, не было. Положенные суммы работникам выплачивали сами предприятия. Ситуация быстро изменилась к худшему после 1992 года. Многие заводы, комбинаты, фирмы перешли в разряд убыточных, а некоторые вообще закрылись. Денег у них не было, выплаты прекратились. Граждане обращались в суд, отправляли письма в высокие инстанции, но защитить свои права удавалось далеко не каждому.
И только в 1998 году был наконец принят Федеральный закон "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний". Он начал работать с января прошлого года. Теперь деньги пострадавшим поступают не от предприятий, а из располагающего средствами Фонда социального страхования (ФСС). Фабрика, завод, фирма могут быть ликвидированы или находиться в процессе банкротства, но выплаты гражданам не прекратятся. После многолетних мытарств попавшие в беду люди обрели уверенность в том, что не останутся без помощи. Но откуда же, спрашивается, фонд берет средства? Схема простая: все предприятия по новому закону перечисляют ему страховые взносы. В прошлом году было собрано около 13 миллиардов рублей. Из них более половины миллиарда ушло на выплаты, остаток в качестве резерва перешел на 2001-й.
Казалось бы, все хорошо. Однако в начале нынешнего года появилась реальная опасность разрушения нормально работающей системы. Сейчас идет подготовка новой редакции недавно принятого закона. Поправки действительно необходимы. Но под видом поправок Министерство экономического развития и торговли намерено принципиально изменить концепцию закона. 31 января 2001 года первый заместитель министра Михаил Дмитриев внес в правительство от своего ведомства официальные предложения, предусматривающие передачу с 2003 года страхования от несчастных случаев на производстве коммерческим организациям.
В связи с этим возникает множество вопросов. И один из главных - насколько надежной окажется такая система в условиях нестабильной, переходной экономики? Кто, например, будет платить пострадавшим, если частный коммерческий фонд обанкротится? И вообще просчитаны ли последствия предлагаемых новаций? Этой актуальной теме была посвящена наша беседа с руководителем департамента социального развития аппарата правительства, доктором экономических наук Евгением ГОНТМАХЕРОМ.
- Новую редакцию закона о страховании от несчастных случаев на производстве готовит, как известно, Министерство экономического развития и торговли. Документ внесен в правительство, разослан по ведомствам. Как лично вы относитесь к тому, чтобы передать обязанности страховщика частным компаниям?
- В целом это правильная идея, соответствующая принципам рыночного хозяйства. При одном очень важном условии: если надежно работают все государственные механизмы (в том числе и контрольные, правовые, судебные) и если экономика достигла достаточно высокого уровня развития, не находится в переходном состоянии. В России пока этих условий нет. Как нет и полностью сформировавшегося страхового рынка.
Напомню: речь идет не о добровольном, а об обязательном страховании. Государство в соответствии с Конституцией должно гарантировать, что все пострадавшие от несчастных случаев на производстве будут получать положенные им деньги. Но где возьмут власти многие миллиарды рублей в случае несостоятельности коммерческих фирм-страховщиков? А ведь ситуация обостряется: в условиях старения основных фондов существенно повышается риск несчастных случаев. Предлагается разрушить действующую систему, но вместо нее мы можем получить пшик. При этом работодатели, за интересы которых якобы бьются работники Минэкономразвития, снова должны будут взвалить на себя бремя выплат пострадавшим. Словом, пока передача столь важных социальных функций коммерческим структурам является, на мой взгляд, несвоевременной. Другое дело, что частные компании могли бы заняться дополнительным страхованием.
- А можно ли считать государственной организацией Фонд социального страхования, который производит выплаты с января прошлого года?
- ФСС является - подчеркиваю это - государственным внебюджетным фондом. Именно поэтому его деятельность контролируется очень жестко. Бюджет фонда утверждает Государственная Дума. Средства, идущие на выплаты по обязательному социальному страхованию, являются - в соответствии с законом - федеральной собственностью. Таким образом, государство выступает в данном случае гарантом стабильной деятельности страховщика. Но в коммерческих фирмах страховые резервы по закону не могут быть федеральной собственностью. Это значит, что в случае принятия предложений Минэкономразвития государство не сможет быть гарантом стабильных выплат пострадавшим на производстве. Появится очень серьезный риск новых социальных конфликтов.
Есть здесь еще один важный момент. Коммерческим фирмам предлагается, по проекту Минэкономики, отдать управление большими деньгами - страхование от несчастных случаев на производстве (финансовые потоки оцениваются в 10-20 миллиардов рублей), а существенно меньшие выплаты по страхованию от профзаболеваний оставить за Фондом социального страхования. С таким искусственным, нелогичным, противоречащим мировой практике разделением трудно согласиться. Кроме того, предлагается возложить на фонд "участие в формировании резерва убыточности". То есть покрывать убытки должен фонд, а снимать "сливки" будут коммерсанты. Подобные проекты, скажу откровенно, могут послужить основанием для предположений о необъективном подходе при решении важной социальной проблемы.
- Обычно такие документы перед рассмотрением правительства заранее согласовываются разработчиками с заинтересованными министерствами и ведомствами. Выходит, проект Минэкономразвития, внесенный в правительство, нашел всюду полную поддержку?
- Нет, это не так. Серьезные возражения выдвинули Министерство труда и социального развития, Министерство по налогам и сборам. Минфин акцентировал внимание на отсутствии экономических обоснований, оценок эффективности новой системы. Жесткие формулировки содержатся в заключении Института законодательства и сравнительного правоведения при правительстве РФ. Юристы отмечают, что предложения Минэкономики обусловлены "скорее идеологической позицией разработчиков - сторонников расширения частных начал в социальной сфере", чем объективным анализом действующего закона. Суммируя отзывы, можно сказать: не об изменениях и дополнениях идет речь в представленном документе, а по сути, о новой концепции, которая вызывает отторжение даже в профильных министерствах.
Но дело не только в этом. Прежде чем браться за разработку нового закона, надо бы проанализировать, как функционирует действующий, в чем его плюсы и минусы (а они, безусловно, есть). Без глубокого анализа, без ясного понимания целей здесь можно наломать много дров. А ведь речь идет о материальном положении сотен тысяч россиян, серьезно заболевших или получивших травмы. Тут ошибаться нельзя.
- Передача "сливок" коммерсантам действительно вызывает большие сомнения. Но, с другой стороны, разве не прав Михаил Дмитриев, когда говорит о несправедливости нынешней системы: одинаковые суммы отчисляют в страховой фонд и предприятия, на которых высок уровень травматизма, и заботящиеся об охране труда заводы, где несчастные случаи крайне редки?
- Это верно, но отнюдь не означает необходимости принятия нового закона. Механизм дифференциации страховых тарифов на уровне предприятия с применением соответствующих надбавок и скидок разрабатывается в рамках действующего законодательства.
- Не использует ли сейчас фонд свое монопольное положение для того, чтобы неоправданно завышать тарифы, по которым предприятия отчисляют ему деньги?
- Размер тарифов на обязательное социальное страхование от несчастных случаев и профзаболеваний определяется в ежегодно принимаемом федеральном законе. Сначала он проходит через Государственную Думу, потом - через Совет Федерации, затем документ рассматривает президент страны. Таким образом, каждая цифра проходит тщательнейшую апробацию. Хочу подчеркнуть: тарифы на 2001 год не только не повысились, но, наоборот, значительно уменьшены по сравнению с 1999-м.
- Каков же теперь размер отчислений?
- Разный - в зависимости от степени профессионального риска. Все отрасли отнесены по этому показателю к одному из 22 классов. Максимальный риск (22-й класс) - в угольных шахтах, в цехах, где производят свинец, цинк, олово, сурьму, ртуть, на заводах тракторного и сельскохозяйственного машиностроения, на ряде других предприятий. Они должны отчислять 8,5 процента от общего фонда оплаты труда (ФОТ). Кстати, в прошлом году максимальный тариф составлял 10,7 процента.
Как видим, нынешняя система страхования от несчастных случаев на производстве и профзаболеваний является вполне соответствующей нашим реалиям. Совершенствовать ее, конечно же, надо, но разрушать "до основания" рановато.