...Из черного зева штольни тянуло северным полюсом. Где-то внутри виднелись огоньки нечастых лампочек, но они не вселяли особого оптимизма. Сопровождает меня главный товаровед ОАО " Холод" Зинаида Чоркина, в варежках и телогрейке. На мне тоже теплая одежда.
В сотнях метров от штольни, на берегу Волги, наслаждается жизнью народ. А тут слой инея на стенах с каждым шагом становится мохнатее, а крепкий морозец начинает драть уши.
- Пока градусов пятнадцать, не больше, - успокаивает меня Зинаида Яковлевна. - В камерах будет не меньше двадцати...
Но холод - еще ладно. Над нашими головами - одна из вершин Сокольих гор, а штольни - их здесь три - тянутся в ее недра. Причем с другой стороны горы тоже множество выработок. Чоркина, словно угадав ход моих мыслей, успокоила. Оказывается, за последние тридцать с лишним лет, что она здесь работает, не было ни одного обвала. А начали здесь добывать известняк и доломит еще в тридцатых. Работали в основном "враги народа", с помощью кирки вгрызались в тело горы. В годы войны и после на доломитовой ниве "пахали" военнопленные. Камень шел на строительство дорог, Жигулевской ГЭС и прочие нужды.
В конце пятидесятых годов часть выработок решили использовать под гигантский холодильник. Здесь, глубоко под землей, оборудовали камеры, смонтировали аммиачные установки и стали хранить стратегические продовольственные запасы страны. Завозили мясо "полутушами", как говорят ветераны коллектива, и в банках сгущенное молоко, масло... Когда истекал срок хранения, продукты машинами вывозили на продажу. В магазинах Куйбышева (тогдашней Самаре) и окрестных городов мгновенно вырастали очереди. А гигантский холодильник постепенно заполнялся свежими мясными и молочными продуктами.
С началом перестройки и окончанием "холодной войны" запасы стали естественным, так сказать, образом иссякать. Но в 1989 году здесь еще хранилось четыре тысячи тонн мяса, около десяти тысяч тонн животного масла, 86 тонн детского питания, сотни тысяч банок рыбных консервов. А потом вывезли и это...
Сейчас за металлическими воротами камер, которые видны по обе стороны штольни, ничего нет. Гигантский подземный холодильник на восемьдесят процентов пуст. Директор акционерного общества "Холод" Сергей Арутюнян рассказал мне о том, что коллектив теперь вынужден заниматься не хранением, а производством ходовых продуктов: мороженого, копченой и соленой рыбы. И хранит в камерах в основном свою нереализованную продукцию. Заходим в одну из них. Здесь морозище - уже градусов двадцать. На стенах и потолке - толстый слой инея. Вдоль стен - ящики с мороженым. Но большая часть камеры пуста... Выходит, нет у страны запасов?! Пугающая мысль. А вдруг землетрясение, не дай Бог, другая какая-то беда?
Руководитель Самарского территориального отдела Приволжского управления Российского агентства по госрезервам Александр Пахомов меня успокоил:
- Государственные запасы были еще со времен Петра Первого, есть они и сейчас... В каком объеме и насколько их хватит - это секрет. А это помещение не используется сейчас потому, что у Госрезерва хватает своих холодильников.