До последнего времени "отловом" малолетних бродяжек занималась в основном милиция. С этого года
До последнего времени "отловом" малолетних бродяжек занималась в основном милиция. С этого года (пока в качестве опыта) в борьбу с беспризорностью включились студенты московских педагогических вузов. В одном из регулярных рейдов, которые они проводят вместе со специалистами из городского центра "Дети улиц", поучаствовала и я.
Сегодня наш участок - площадь трех вокзалов. Вместе со мной студентки третьего курса Московского педагогического университета имени М.Шолохова Ольга Федотова, сестры Елена и Ирина Суховы. Наша задача - не просто найти "на маршруте" беспризорников, а пообщаться и постараться убедить их изменить свою жизнь.
Стараясь не привлекать внимания, прогуливаемся по вокзалу в нескольких шагах друг от друга.
- На занятиях нас обучают, как находить контакт с любым ребенком... - рассказывает Лена. - Необходимо всегда помнить и о личной безопасности. Например, нельзя подходить к большой группе подростков. Одновременно можно беседовать с одним, максимум двумя детьми. Нельзя разнимать дерущихся. А приглашать на откровенный разговор ребят, нюхающих клей, не только бесполезно, но и опасно для жизни.
"Здравствуй, можно с тобой поговорить?" Подходим к хрупкому чумазому мальчику, прикорнувшему на ступеньках. Первая реакция - испуг. Будущие социальные педагоги успокаивают мальчика: "Мы не из милиции, никуда тебя не заберем. Просто хотим предложить тебе помощь".
Мальчик оказался старожилом этих мест: уже год живет на вокзале. Приехал прошлой весной из Ярославля. Родители - запойные пьяницы. Били его, есть в доме вечно нечего. В школу ходил только до пятого класса. 20 раз его, как ребенка из крайне неблагополучной семьи, отправляли в приют. И каждый раз в первый же день он оттуда сбегал. Спит под платформами пригородных поездов или в военном зале Ленинградского: сердобольные служащие не очень-то гоняют несчастных детей. Милиция, по словам Максима, их тоже не обижает. Добродушно, по-отечески, к ним относятся и многие носильщики.
"У меня здесь столько друзей, сколько дома никогда не было", - говорит мальчик. Но промышляет этот дружелюбный ребенок воровством. "У пьяных мужиков вытаскиваю деньги, - не стесняется Максим. - На жизнь хватает".
"Разве ты не хотел бы получить образование, найти интересную работу, создать затем семью, иметь свой дом?" - спрашиваем у мальчишки. Он на секунду задумывается, затем убежденно произносит: "Да кто же мне все это даст?"
Никто из беспризорников не знает, что по существующему законодательству дети из приюта, помимо среднего образования и основ какого-либо ремесла, при выходе в жизнь получают однокомнатную квартиру. Если ребенок - столичный горожанин, то московскую. Остальные - по месту жительства.
Информация о квартире паренька всерьез заинтересовала. Но все равно с нами идти он не хочет. Договариваемся встретиться и поговорить здесь же на следующий день.
Мне в это не верилось, но Максим пришел. И привел с собой еще одного мальчишку, помладше.
Когда готовился материал, в городском центре "Дети улиц" мне рассказали, что сейчас эти двое детей уже в приюте. И как будто не думают оттуда убегать.