- Вы написали портреты множества известных людей. По какому принципу вы отбирали их для этой выставки?
- Да, я делал портреты многих выдающихся людей, от Путина до Михалкова. Но на выставки обычно беру лишь те работы, которые на данный момент находятся в мастерской. Просить на время уже проданные полотна у олигархов - дело неблагодарное. Богачи и знаменитости платят мне серьезные деньги и потом неохотно отдают свои дорогие "игрушки".
- Не обижаетесь, когда вас называют "придворным художником"?
- Создавать портреты известных личностей для художника - подарок. Люди, которые чего-нибудь добились, стоят того, чтобы их писать и с ними дружить. А я дружу со многими. Например, с нынешним послом России на Украине я знаком еще с тех пор, когда Виктор Степанович Черномырдин был министром топлива и энергетики. Он тогда заказал мне портрет своей жены Галины. Потом наши отношения на какое-то время прервались, просто пути не пересекались, но сейчас, надеюсь, они восстановятся. Недавно с моим другом-зоологом Николаем Николаевичем Дроздовым ездили к Черномырдиным в гости в Киев, и я снова был рад общению с этой удивительной семьей. Как выяснилось, Галя, которую я когда-то рисовал, замечательно поет, они с Дроздовым на пару даже диск записали.
В то же время я как портретист не делю людей по роду их занятий или размеру состояния. Для меня каждый человек интересен - неважно, кто он, монах, живущий в пустыне, или Мадонна, которую я по случаю нарисовал в Голливуде. Она, кстати, приобрела тот портрет, возможно, заинтересует ее и новый - "Мадонна как Мадонна". Я рисовал великих актрис Софи Лорен и Мэрил Стрип, которые в жизни оказались так же милы, как и на экране. Тина Тернер, позируя мне, очень переживала из-за своего роста - она маленькая (особенно по сравнению со мной) и ей подкладывали подушки, из-за чего она чувствовала себя принцессой на горошине. А Дайана Росс, когда увидела конечный результат нашей работы, все время ходила со мной под руку, приговаривая: "Мой Никас, мой Никас!" Я ценю людей, достигших высот, но не оторвавшихся от земли. Звезды мировой величины очень просты в общении, и чем выше - тем проще. Чего не скажешь, к сожалению, о наших, российских, которым я стараюсь не уподобляться.
- Когда смотришь по телевизору светскую хронику, возникает ощущение, что вы большую часть жизни проводите на тусовках. Когда работать-то успеваете?
- Уметь надо. Презентации и приемы - это тоже часть моей работы. Стараюсь ни столичной, ни районной газете в интервью не отказать, ведь у каждого издания - свой читатель, и ему, возможно, интересно, кто такой Никас Сафронов. А еще у меня есть две школы, которые я курирую, и храмы, которые я строю. Есть благотворительный фонд Никаса Сафронова, который тоже - часть моей жизни, и им надо заниматься. Я привык все успевать. Когда учился в художественном училище в Ростове-на-Дону, то ночью разгружал вагоны, днем слушал лекции, вечером занимался любовью со своей девушкой, а два-три раза в неделю еще и подрабатывал художником-бутафором в местном ТЮЗе, где познакомился и подружился с ведущим актером театра Аристархом Ливановым. Эта энергия значит не меньше, чем талант. созерцательность и действие - для художника важна сумма этих качеств.
- Вы беретесь за самые разные дела и при этом никогда не сомневаетесь в своих способностях?
- Да, мне многое интересно, но, поверьте, я не хочу распыляться. Когда мне предлагают играть в кино, я расцениваю это исключительно как рекламу моего творчества - обычно я ведь играю художников. Но при этом отдаю себе отчет в том, что Джеком Николсоном или Аль Пачино мне не стать, иллюзий не строю.
- Вы никогда не критикуете коллег-художников. Почему? Так вы из уважения к их таланту? А если таланта нет?
- Коллег я не ругаю из принципа. Наоборот, всегда защищаю того же Шилова или Глазунова, если кто-то их критикует. И не потому, что дружен с ними (хотя приятельствую я только с Церетели, с остальными - здороваемся на приемах у Путина). Просто я - не тот человек, который мечтает отравить соседа по коммуналке, чтобы забрать его комнату.
Творческие люди легко ранимы. Как-то я ужинал с Ростроповичем, и он был очень расстроен статьей одной журналистки, написавшей, что ему, мол, пора отдыхать, он - старый и уже не может играть, как раньше. Все, сказал Ростропович, больше в России - ни одного концерта! Теперь он выступает в Лондоне и Париже, а наша культура обеднела.
Но речь не только о выдающихся людях. Если человек проявил себя как художник, к нему надо относиться очень осторожно, потому что художника легко обидеть.
- Почему у вас нет учеников?
- Когда я преподавал в Ульяновске, я никак не мог втолковать своим студентам, что стать художником нельзя, им надо родиться. И если ты им родился, то это не значит, что ты непременно должен писать картины. Ты можешь работать кем угодно - слесарем, архитектором или агрономом - если ты по натуре художник, у тебя все получится! В любой профессии. Я хочу видеть вокруг себя художников, во всех сферах. Тогда и дома, и жизнь у нас с вами были бы другие. Но студенты меня не понимали.
- Бывают ли моменты, когда вы чувствуете себя счастливым человеком?
- Бывают. Потому что счастье - во всем: читать сказки, слышать "грозу в начале мая", лежать на лужайке и наблюдать за муравьем, ползущим по склонившейся над тобой травинке. Счастье - это и боль, и рана от потери любимого человека, кровоточащая всю жизнь... Но это у всех по-разному.
- Какие эмоции вызывает у вас Украина?
- Приятные. И время здесь по-другому течет, и аура иная, чем в Москве. На Украине живут Андрей Данилко и солист группы "Вопли Видоплясова" Олег Скрипка - люди, которых я уважаю. Здесь же живет мой большой друг - прекрасный киевский актер Николай Олялин, чьей стойкостью в борьбе с болезнью я просто восхищаюсь. Когда смотрю фильмы с украинской речью, у меня сердце щемит, а, прогуливаясь по Крещатику, словно в свое прошлое возвращаюсь. Я с детства был влюблен в "Вечера на хуторе близ Диканьки" Гоголя и мечтал, когда вырасту, купить хату под соломой у пруда, к которому бы ходила с коромыслом красивая украинка пышных форм... Моя тайная мечта - жениться на хохлушке. В третий раз, но надеюсь, последний. Так что, пожалуй, начну поиск с Харькова. Если не найду, поеду по стране дальше. Красота у ваших барышень неописуемая. В них есть какая-то особенная энергетика - то, что я ищу всю жизнь...
- А что такое в вашем представлении любовь?
- Любовь - это все. У рыцаря к прекрасной даме - одна любовь, у сына и дочери к матери - другая, у патриота к Родине - третья. У моего друга Дроздова любовь к животным. Для меня самая важная любовь - к родителям. Родители - это боги на земле. И даже если они алкоголики - все равно боги. А женщину могу полюбить, невзирая на внешность. Пусть даже с бородавкой на лице. В мире нет некрасивых женщин! Глаза, голос, походка - у каждой женщины может быть черта, которая не даст ее забыть.
- Вы были женаты дважды, развелись. Любовь прошла?
- Одна моя жена была красавицей-француженкой, которую я бросил через месяц, другая - итальянкой, которая недавно со мной развелась. Как оказалось, выходила она замуж не за меня, а за мои деньги. Я помогаю всем своим детям, но считаю, что с женщинами мне не повезло - надо было выбирать своих, славянок. В них больше романтики, чем в иностранках. Я два раза женился на моделях, но любил всегда других.