Сам отец-основатель этой партии одного лозунга - "Нидерланды переполнены", что означало, мол, хватит с нас иммигрантов, был убит 6 мая ярым защитником прав животных, оскорбленным, по одной версии, его обещанием возобновить разведение пушных зверей для утехи модниц. Как оказалось, его насильственная смерть обернулась мощным пиаровским допингом для раскручивания популярности этой почти сектантской, маргинальной партии, отождествляемой с ее ядром - узким кругом посвященных под названием "Список Фортейна".
По стечению обстоятельств в день физического устранения социолога с ультраправым уклоном состоялись выборы в местные органы власти в крупнейшем, по европейском меркам, портовом городе - Роттердаме. Там почти половину жителей составляют иммигранты из старых голландских колоний и беженцы от политических репрессий и нищеты опять же из стран третьего мира. И вдруг - заклятый друг всех новых соискателей голландской прописки и его сотоварищи получают здесь 35 процентов всех голосов. Шок, испуг, смятение.
Нельзя проглядеть еще одно символическое временное совпадение. Успех приходит к голландским правым ультра на следующий день после второго тура выборов главы государства во Франции, где усилиями леволиберальной прессы и политиков избиратели повторяют слова испанских антифашистов "Но пасаран!" ("Они не пройдут"), - заклиная, чтобы лидер Национального фронта Ле Пен не стал президентом. Накануне Пим Фортейн, к которому мгновенно пристала этикетка "голландский Ле Пен" за его схожие полурасистские убеждения, был вычеркнут из жизни, а следовательно, из претендентов на власть...
Тело его остыло, но дело его живет. "Список Фортейна" заручился симпатиями, притом весьма горячими, 17 процентов граждан Голландии - столько же, сколько получил в первом туре Ле Пен. Случайно ли? Или такова сегодня примерная доля правых радикалов в устоявшихся западноевропейских демократиях? Вопрос требует серьезного, в том числе социологического осмысления. Так или иначе, у последышей Фортейна теперь 26 кресел из 150 в национальном парламенте, у правоцентристской партии христианских демократов (получивших 26 процентов голосов) 43 места, а у правившей в течение восьми лет левоцентристской коалиции, а ей доверились 16 процентов избирателей, всего 23 мандата.
Только что стало известно, что Ян Петер Балкененде, 46-летний лидер христианских демократов, признал: он допускает, казалось бы, крамольную мысль о создании коалиции правых и ультраправых. Если это случится, то повторится австрийский вариант, когда ультраправая Партия свободы Йорга Хайдера, губернатора земли Каринтия, вошла в правящую коалицию, поскольку за нее проголосовало 27 процентов избирателей, что обеспечило ей 52 депутатских мандата в высшем законодательном органе.
В истории цивилизации Нидерланды часто оказывались в роли пионера, застрельщика, новатора: здесь возник первый в континентальной Европе (если забыть о "первородстве" Исландии) парламент; здесь первыми позволили иметь при себе три грамма наркотиков для "личного пользования"; здесь первыми разрешили эвтаназию - добровольный уход из жизни. Быть может, и в области представительной демократии эта маленькая торговая нация окажется "впереди планеты всей"?
Но пока - и это тревожит - Нидерланды не многим отличаются от своих соседей по общему европейскому дому. Зачем далеко ходить? В соседней Бельгии зеркальное отражение партии Фортейна - "Фламандский блок", выступающий за раскол страны по этническому признаку и требующий собственного государства для фламандцев, отобрал у респектабельных конкурентов в парламенте "десятину" - десятую часть всех мандатов. В благопристойной патриархальной Дании на всеобщих выборах в ноябре прошлого года Датская народная партия, которая без стеснения настаивала на депортации инородцев, увеличила, опираясь на 12-процентную поддержку электората, свое представительство в парламенте с 13 до 22 мест. В Норвегии (где помнят Квислинга и его коллаборационистов) Партия прогресса, на дух не переносящая "чужаков", является третьей по численности фракцией в парламенте (26 мест из 165).
Список можно было бы продолжить. Будет ли продолжен "список Фортейна", будет ли он рекрутировать под свои знамена новых идейных добровольцев - пока не ведомо. Но не исключено, что мы имеем дело с устойчивой тенденцией. Не случайно многие московские политологи уже сегодня предупреждают: при отсутствии четко сбалансированной, прагматичной и адресной политики в области интеграции общества и иммиграционной политики веские шансы на успех на выборах президента России в 2008 году может получить тот кандидат, которй учтет и нынешний опыт выборов во Франции и в Голландии...