Отважный россиянин Артем Сильченко прыгает в воду с высоты 10-этажного дома
Артем прыгал в воду с крыш музеев и театров, с мачты огромного парусника... А на предстоящей неделе он начнет борьбу за «золото» мирового чемпионата по водным видам спорта у стен Казанского кремля. В программе этого представительного турнира самым экзотическим состязанием станет хай-дайвинг, где участникам предстоит прыгать с 27 метров. Чемпион мира Артем Сильченко — один из главных претендентов на победу. Хотя каждый из этих мужественных парней, выходящих на старт, уже победитель. Шаг в бездну приравнивается к победе над собой.
Вообще-то мне уже доводилось прыгать в Казани — год назад на Кубке мира. Акватория и вышка остались те же. И состав претендентов на медали мало изменился. Прошлым летом родные стены мне не слишком помогли. Хотелось не только занять высокое место, но и выполнить свои прыжки максимально эффектно. Но первый прыжок, который я тогда выполнял, в большей мере разработан для скал, а не для платформы. И моя вина в том, что я не изучил досконально регламент соревнований. Сейчас все эти обстоятельства обязательно учту. Во всяком случае из нынешней своей программы я убрал тот прыжок, с которым оплошал в Казани год назад.
— В Казани вы будете прыгать прямо у стен Кремля. Это требует какой-то дополнительной психологической подготовки?
— Да нет, я за свою карьеру где только не прыгал. И в центре мегаполисов, и на совершенно дикой природе. А в Копенгагене, например, с крыши оперного театра...
— Интересно, кому пришла в голову столь экзотическая мысль?
— Организаторы мировой серии — опытные в прошлом прыгуны, а теперь и шоумены. Есть и прекрасная группа инженеров, способных построить платформу в любых условиях, на самом необычном месте. Кстати, до Копенгагена мы уже имели подобный опыт в Бостоне — там вышку смонтировали на крыше Музея современного искусства. Но самые необычные ощущения я испытал во время прыжков с мачты громадного парусного корабля в Германии. Он стоял на приколе в порту. И когда мимо проходили паромы, мачты здорово качались, так что мы получили уникальный опыт и дополнительный адреналин в крови. К тому же мы залезали на платформу по мачтам и вантам корабля — как матросы в старину. Целое приключение в духе «Острова сокровищ».
— Если верить интернету, в вашей дисциплине нередки случаи гибели спортсменов. Это преувеличение или не совсем?
— Не совсем. Действительно, регулярно гибнут ребята — но именно любители, а не профессионалы. В мире масса желающих показать удаль и смелость, испытать себя, прыгнув с высоких мостов или скал вне каких-либо официальных соревнований, без особых тренировок и мер предосторожности. А это огромный риск. Вообще-то опасно прыгать не только с 30 метров, но и с 5, и с 3 метров, если место не проверено и не оборудовано. А вот погибших профи в нашем виде спорта не было в течение 10 лет, что я выступаю на международном уровне. Тьфу-тьфу... Травмы же, увы, случаются, и не так уж редко, как хотелось бы. Когда летишь с такой высоты, то запросто можно повредить любую часть тела, если входить в воду не строго вертикально.
— А много россиян профессионально занимаются хай-дайвингом?
— Кроме меня из россиян прыгает Илья Щуров. Мы с ним соревновались еще в 2006 году, причем он пришел в хай-дайвинг раньше меня. На недавних соревнованиях в Мексике он получил травму, так что в Казани не выступит. Еще есть Игорь Семашко, но он также сейчас травмирован. В нашем виде спорта повреждения надолго выбивают даже профессионалов. Так что на чемпионате мира я единственный буду представлять Россию. В целом же количество спортсменов и стран, заявленных в состязаниях по хай-дайвингу, постоянно растет.
— Но в олимпийской программе пока этого вида нет. А вы ведь начинали в классической дисциплине — прыжках с вышки — и имели неплохие олимпийские перспективы.
— Олимпийская медаль — это, конечно, великая цель. Но, во-первых, я верю, что и наша дисциплина попадет в официальную программу летних Игр. Мы все этого ждем. В Рио будем участвовать в показательной программе. Если все пройдет успешно, то в 2020-м выступим в Токио уже в официальном турнире. А во-вторых, те ощущения, которые ты получаешь в хай-дайвинге, настолько уникальны, что сами по себе являются наградой. Знаю ребят, которые занимались и плаванием, и с вышки прыгали, и с трамплина, но, попробовав себя в прыжках с большой высоты, остались в хай-дайвинге. Я сам был чемпионом России на 10-метровой вышке, выступал на молодежном первенстве Европы, выигрывал турниры. Но когда летишь с высоты в три раза больше, это уже другое дело — захватывает!
— С какой максимальной высоты вам доводилось прыгать?
— С 31 метра.
— А с вертолета?
— Тоже прыгал. Правда, там высота была поменьше, но при этом ощущения очень непростые. Винт создает завихрения, возникают дополнительные сложности.
— Артем, как вас жена провожает на соревнования? Не плачет?
— Нет, наоборот, подбадривает. Когда мы с ней познакомились, я только осваивал прыжки с большой высоты. Так что она в курсе всяких тонкостей — разбирается. А когда человек знает кухню, ему легче воспринимать все обстоятельства, связанные с нашими прыжками. Моя жена знает, что я не авантюрист и за каждым выступлением стоят тренировки и расчет. К тому же она сама спортсменка: на высоком уровне выступала в синхронном плавании. Там-то во время шоу мы с ней и познакомились. Полгода назад родила мне сына. Ребенок подрастет — будем думать, возвращаться ей в спорт или уже не стоит.
— Ваш спорт требует особенной, всепоглощающей сосредоточенности и концентрации. Что способно вас отвлечь в ходе прыжка? Вы летите с открытыми глазами или зажмурившись?
— Никаких особых условий нам не создают. Мы не так избалованы, как коллеги-смежники. На олимпийском турнире в Лондоне на 10-метровой вышке британский прыгун Томас Дэйли пожаловался, что ему помешала хорошо прыгнуть фотовспышка, и судьи дали ему еще одну попытку. В результате россиянин Виктор Минибаев лишился бронзовой медали. А у нас такое просто невозможно. К примеру, когда мы выступали в Париже, на трибунах собралось 30 тысяч зрителей. Ну и как запретить им фотографировать? Опытные хай-дайверы умеют не отвлекаться на внешние обстоятельства. Скажем, многие получили закалку в различных шоу, где нас в полете для пущего эффекта подсвечивают прожекторами. А насчет зажмуренных глаз вы, видно, шутите? Больше никому из профи этот вопрос не задавайте. Прыгаем мы только с открытыми глазами — вариантов не существует. В полете требуется анализировать и контролировать каждое мгновение и все органы чувств должны работать.
— А как человеку научиться преодолевать страх? Тут есть какие-то универсальные приемы?
— Универсальные? Едва ли. Каждый справляется с собой в одиночку. В принципе правильно прыгать с большой высоты можно научить любого. Другое дело, что даже не всякий опытный прыгун в воду сможет адаптироваться психологически. Боязнь высоты может оказаться врожденной и настолько сильной, что до конца не преодолима. В других профессиях это называется профнепригодность. Бывает, психологические сложности возникают, если при прыжке сильно ударился о воду и потом после травмы надо возобновлять тренировки и выступления. А память о боли еще свежа, сковывает тебя... Но большинство прыгунов все-таки справляются, находят радость и упоение именно в преодолении.