"МУЗЫКАЛЬНАЯ" КВАРТИРА
Второй такой частной музыкальной коллекции, скорее всего, в мире нет. Ее хозяин в достаточно юном возрасте (ему было тогда лет пятнадцать-шестнадцать) поставил перед собой заведомо недостижимую цель: собрать образцы лучших музыкальных произведений всех времен, стран и народов. И самое удивительное, что ему каким-то образом к пятидесяти годам удалось в основном выполнить невыполнимую задачу.
Как это ни кощунственно прозвучит, оказывается, вся мировая музыкальная культура вполне может уместиться в 52-метровой двухкомнатной квартире. Наум Григорьевич Шафер - коллекционер нетипичный. В отличие от большинства своих собратьев по увлечению, круг интересов которых строго ограничен вполне определенными музыкальными направлениями, исполнителями, жанрами, Шафер формально всеяден. Но в этой всеядности есть своя жесткая логика. Он говорит о себе так:
- Я коллекционирую музыку, а не исполнителей. В коллекции может не оказаться каких-то отдельных исполнителей, но пробелов в музыкальных произведениях нет.
Из двадцати тысяч пластинок, хранящихся в квартире на самодельных стеллажах, - десять тысяч бьющихся, которые не выпускаются уже больше тридцати лет. Кроме продукции бывших советских заводов и студий грамзаписи, здесь представлены пластинки всех других существующих в мире студий, фабрик, заводов, фирм.
Мне посчастливилось подержать в руках, ощутив ее благородную тяжесть, пластинку, выпущенную в начале века французской фирмой "Пате" (от ее названия и пошло слово "патефон"). А потом мы с Наумом Григорьевичем и его женой Натальей Михайловной слушали прекрасно сохранившуюся (почти сто лет прошло!) мелодию русско-славянского танца. Для меня открытием стало и то, что эта старая пластинка проигрывается на скорости 90 (а не 78, 45 или 33) оборотов в минуту и что иголка на ней устанавливается у центра и движется по мере проигрывания к краю пластинки, а не наоборот, к чему мы все привыкли.
Мы слушали "Однозвучно гремит колокольчик" в исполнении хора донских казаков под управлением Сергея Жарова. "Чувствуете, как они страдают без Родины? Вы ведь знаете, что хор в полном составе эмигрировал из России вскоре после революции", - комментировал Наум Григорьевич.
Бьющиеся пластинки, составляющие половину шаферовской коллекции, имеют особенную ценность. Только с 1932-го по 1969 год в Советском Союзе на них было выпущено 48 тысяч записей: музыкальных произведений, спектаклей, стихов, речей и т.д., многие из которых поистине уникальны, бесценны.
Наум Григорьевич сердится, когда о пластинках говорят неуважительно, и всегда спорит с теми, кто утверждает, будто они недолговечны, быстро изнашиваются:
- Пластинка быстро погибает от небрежного хранения и неправильного употребления. А когда ее правильно хранишь, по-человечески с ней обращаешься, она будет служить вечно. Некоторые эстеты меня уверяют: мол, проиграешь ее 50 раз - и все, испорчена... А я свои пластинки слушаю уже пятьдесят лет - и они до сих пор в прекрасном состоянии.
КОЛЛЕКЦИЯ В КОЛЛЕКЦИИ
Коллекция Шафера всеобъемлюща и всеохватна. В этом ее главная, однако не единственная ценность. Потому что в ней есть и подлинные жемчужины, и то, что Шафер называет "коллекцией в коллекции". Среди тех, кто представлен в его собрании наиболее полно, - Лемешев ("Он у меня практически весь", - заметил Шафер), Виноградов, Александрович... И другие "серьезные" исполнители (есть у коллекционеров такое определение) - Шаляпин, Обухова, Максакова, Давыдова, Козловский, Михайлов. Представители "серьезной" эстрады - Бунчиков, Нечаев, Утесов, Шульженко, Бернес. Шафер неравнодушен и к авторской песне, в его коллекции бардов - Окуджава и Высоцкий, Галич и Визбор, Татьяна и Сергей Никитины.
Своеобразная "коллекция в коллекции" - собрание исполнений известного романса "Очи черные". Их Наумом Григорьевичем собрано сто вариантов.
А еще у него гигантское количество литературных записей. На пластинках звучат живые голоса великих артистов - Москвина, Тарханова, Ливанова, Массалитиновой, Журавлева, Яхонтова...
Особый интерес представляет огромное собрание речей политвождей: Ленина, Сталина, Калинина, Луначарского, Коллонтай, Хрущева, Брежнева...
Очень дорожит Наум Григорьевич и той частью коллекции, что связана с именем Исаака Осиповича Дунаевского. Нет, пожалуй, другого человека, который бы столь глубоко, всесторонне, системно исследовал жизнь и творчество этого композитора.
А еще на его пластинках звучат голоса животных и птиц, колокольные звоны, театральные шумы...
Впрочем, можно долго рассказывать и о самой коллекции, и о том, как она создавалась. Но куда важнее ответить на вопрос: для чего?
Никогда это не было для Шафера самоцелью, никогда это его бесценное богатство не лежало мертвым грузом. К этой, без преувеличения, сокровищнице музыкальной культуры приобщились не десятки и не сотни даже, а тысячи людей. И напрямую - сначала в его целиноградской, а после павлодарской квартире. И в различных аудиториях, где звучал его патефон. И в театральных залах, где шли спектакли с музыкальным оформлением, подготовленным с помощью шаферовской коллекции. И у радиоприемников и телеэкранов, когда транслировались передачи, которые он прямо или косвенно помогал готовить. Он никому не может отказать, и уж тем более брать деньги. Хотя та же перезапись требует средств и буквально пожирает время.
Готовя эти заметки, я попросил Наума Григорьевича перечислить, что он "писал" в последнее время. "Вчера целый день переписывал оперу Вагнера "Тристан и Изольда". Это пять пластинок - десять сторон, по полчаса каждая..." Среди других заявок у Шафера числятся: песни и романсы в исполнении Вертинского, ранний рок, музыка Скрябина, мелодии арабских стран... И, наконец... тувинское горловое пение (понадобилось же кому-то!). И все это в коллекции есть!
КОМУ ДОСТАНЕТСЯ НАСЛЕДСТВО?
Каким образом Наум Григорьевич умудряется управляться со своим огромным "музыкальным хозяйством"? Очень просто. "Адреса" многих пластинок он знает на память. А на разного рода непредвиденные случаи у него есть специальная картотека. В ней пятьсот тысяч карточек. Можете посчитать сами объем проделанной работы: даже если заполнять каждый день (без праздников и выходных) по сто карточек, то на это потребуется около четырнадцати лет. А он все делал сам, без чьей-либо помощи.
Как-то у Шафера в гостях оказалась давняя знакомая. Пожилая, не очень хорошо видящая, она подслеповато прищурилась и спросила: "А вы что, так при библиотеке и живете? Квартиру вам так и не дали?"
Увы, самим хозяевам действительно почти не остается жизненного пространства в их нынешнем жилище. Недавно часть стеллажей с книгами обрушилась. Хорошо, что хозяина в этот момент не оказалось рядом - он вполне мог быть погребен под ними. Книги уже нигде не помещаются, и хозяева их понемногу раздают.
Еще сложнее ситуация с пластинками: они должны храниться только на стеллажах, в положении стоя. Но места не хватает, и часть их давно лежит, если можно так выразиться, и в тесноте, и в обиде. Лет десять назад Шафер заходил к министру культуры Казахстана, завел было речь о судьбе коллекции, но тот лишь развел руками: "Нет денег". А теперь и подавно нет. Между тем никаких денег Наум Григорьевич не требует (хотя и они бы не помешали) - речь идет о сохранении уникальной музыкальной сокровищницы.
Уже отыскивается немало желающих приобрести раритетный фонд: москвичи с охотой возьмут пластинки Дунаевского, Израиль давно интересуется частью коллекции, представляющей еврейскую музыкальную культуру, местный музей им. Бухар Жырау заберет произведения казахского народного творчества... Безусловно, найдутся коллекционеры, готовые заплатить немалые деньги, лишь бы заполучить какие-то шаферовские пластинки. Но ему-то важно другое: оставить потомкам в наследство коллекцию в целости и сохранности. Да и сам он без нее не сможет жить, потому что она давно стала частью его самого.
В прошлом году судьбой павлодарского коллекционера всерьез заинтересовался губернатор Омской области Л.К. Полежаев и в своем официальном письме уведомил, что готов принять и коллекцию, и ее хозяина. В Павлодар приезжали посланцы губернатора из главного управления культуры области, агитировали Шафера. Возили его и в Омск, демонстрировали помещения, где можно было бы разместить коллекцию. Обещали работу по специальности в Омском государственном университете и даже квартиру. Но теперь уже и павлодарцы забеспокоились и также недавно предложили своему столь именитому и столь непробивному земляку вариант решения волнующей его проблемы.
Шафер раздумывает. Перспектива перебраться в Омск, конечно, заманчива. Но и Павлодар, где прожито тридцать лет, ему очень дорог. А вообще-то у него еще и из Израиля приглашение имеется...