Для покойника Вячеслав Игоревич выглядит неплохо, кажется вполне здоровым. У него два высших образования: окончил историко-архивный, потом медицинский институты. Когда началась перестройка, открыл частную медицинскую фирму, следом еще две, стал преуспевающим предпринимателем. Жена Елена - тоже врач - была его компаньоном по семейному бизнесу. Жили дружно. Машину, дачу оформил на жену. 12 лет назад родился сын Игорь. Дороже этого парнишки, говорит Гальченко, в его жизни ничего нет.
Но вскоре начались проблемы: сначала насел рэкет, потом налоговые органы. Образовался крупный долг, а платить было нечем. В итоге фирма обанкротилась, и Вячеславу пришлось предстать перед судом. Жену решил в это дело не втягивать. Отсидел в тюрьме полтора года. А когда вышел, узнал, что супруга с ним развелась. На порог квартиры, где он прописан, пускать не хочет. Если проявлял настойчивость, угрожала из-за дверей вызвать милицию: дескать, тебя за хулиганство опять посадят. А сыну запретила общаться с отцом.
Все это время Вячеслав жил то у друзей, то у мамы. Однажды его терпению пришел конец: все-таки прописка у него есть, на часть имущества, нажитого в браке, он имеет право. Решил судиться, о чем и сообщил бывшей супруге через закрытую дверь.
6 февраля 2004 года произошел взрыв в метро. Вячеслав в это время находился у друзей, видел кадры трагедии по телевидению. О своем "непосредственном отношении к этим событиям" Гальченко узнал несколько дней спустя. Когда пришел в милицию получать новый паспорт, работники паспортного стола выпучили глаза: "Так вы же погибли! Жена опознала ваш труп"...
Дело было так. После теракта в московском морге судебно-медицинской экспертизы находилось несколько мешков с фрагментами неопознанных тел. Идентифицировать останки было практически невозможно. Тут и появилась Елена Вячеславовна, убедившая следователей прокуратуры в том, что ее бывший муж как раз в это время ехал по этой ветке метро и с тех пор никто его не видел. Ей предложили опознать несколько фрагментов тел, и женщина, держась за сердце, сразу узнала характерный ботинок и рукав куртки некогда любимого супруга. Останки кремировали, и Елена Вячеславовна всплакнула над урной. Ей выдали свидетельство о смерти и 110 тысяч рублей. Урну с прахом она отдала для захоронения в стене крематория Николо-Архангельского кладбища, а бывшего мужа собралась выписать из квартиры. Но внезапно явился сам покойник - целый и невредимый. И не один, а со следователем московской городской прокуратуры по особо важным делам Виталием Ваниным, который потребовал вернуть деньги.
Состоялась очная ставка. Елена Вячеславовна наотрез отказалась узнавать мужа: "Чем-то похож, но не он", - твердила она. Ей вторили мама - бывшая любимая теща Вячеслава и новый муж. Однако самое ужасное, что и сын Игорь прятал глаза, плакал и отказывался узнавать папу.
- 1 сентября я ходил в школу, где учится Игорь, - рассказывает Вячеслав. - Разговаривал с учителями, которые меня прекрасно знают. Классная руководительница позвала мальчишку и говорит: "Это же твой папа!" А он отворачивается: "Мама говорит, что мой папа умер, а это чужой дядя, который всех обманывает". Наверное, ничего страшнее этого момента я еще не переживал...
У Вячеслава Гальченко всегда с собой два документа - паспорт, согласно которому он - гражданин России, и свидетельство о смерти, согласно которому он умер 6 февраля 2004 года. Сейчас пытается через суд добиться признания второго документа недействительным. Он уже прошел дактилоскопическую экспертизу и идентифицирован как настоящий Гальченко: благо, после отсидки в "органах" хранятся его отпечатки пальцев. Да и свидетелей слишком много, чтобы в этом сомневаться.
Однако полностью восстановить свои права не так-то просто. Машина давно продана, дача ему не принадлежит, а в квартиру, как говорит Елена Вячеславовна, "этот самозванец войдет только через мой труп".
- Трупов в нашей истории, похоже, уже достаточно, - невесело шутит Гальченко. - На самом деле мне ничего от нее не надо - ни дачи, ни квартиры. Хотелось бы только, чтобы сын меня узнавал и не отворачивался.