- Мы построили себе дом из досок, - рассказывает Татьяна Орловна Дорожкина, - сарай, сквозь крышу звезды видны. Этой ночью я так замерзла, что куда угодно готова была убежать. Утром встала с температурой. Никаких сил не осталось, хотя мне говорят: в новый дом можно будет въехать дней через десять.
Место, где Суломай находился, если по-хорошему, надо бы бульдозером разровнять и забыть о нем навсегда. Собственно, так оно и будет года через два. Пока в новый поселок, расположенный неподалеку, на пригорке, куда вода уж точно не доберется, этой осенью переехала 31 семья. Те, чье жилье восстановлению не подлежит, потому что от него не осталось и следа. Все остальные строения, выстоявшие в стихию, но все равно хлипкие и убогие, будут ждать своей очереди. К примеру, детям начальной школы (а старшие разъезжаются по интернатам) приходится заниматься в неприспособленном, тесном помещении в две смены. А больницы или хотя бы фельдшерского пункта нет совсем - всех страждущих отправляют в райцентр Байкит вертолетом.
Связь с миром у суломайцев всегда была весьма условной, а в последнее десятилетие и вовсе сошла на нет. Припозднившиеся баржи со сборными домами и стройматериалами, пытаясь провести по мелководью (такой уж нрав у северных речек - то смывают все на своем пути, то засыхают), благополучно посадили на мель: не уложились в сроки, отпущенные природой. Завод-изготовитель (красноярская фирма "Строитель") задержал поставку домиков на полмесяца. Пришлось вытаскивать баржи с помощью маломерных судов, иначе так и остались бы в Подкаменной Тунгуске, вмерзли в лед. И не дождались бы многострадальные жители Суломая новоселья.
- Мы высадили здесь десант в конце июня, - рассказывает Ярослав Молаший, директор Байкитского районного предприятия коммунального хозяйства, - в глухой тайге вырубили лес, проложили дорогу от берега до нового поселка, отсыпали гравием улицы. Сегодня почти готовы 8 домов (17 квартир), остальные начинаем собирать, делается это быстро - большой трехквартирный дом за три дня.
Строители обещают, что в октябре новый Суломай будет готов полностью. И все равно это поздно, слишком холодно здесь, слишком мало сил и терпения осталось у людей. У них сдают нервы, они уже сомневаются во всем. В том, например, что в этих сборных домиках, больше всего похожих на дачные строения, будет тепло зимой. Специалисты завода-изготовителя уверяют: жилье надежно утеплено, они гарантируют, что проблем не будет и в 50-градусные морозы. Но ведь в Эвенкии бывает и 60.
Впрочем, и этих домиков могло бы не случиться. Ни одной государственной копейки в ответ на беду коренной северный народ кето так и не увидел. Представленные документы бродят где-то в недрах правительства России, проходя многочисленные согласования. До сих пор не сделана экспертиза Госстроя, представитель которого должен был приехать в поселок и дать заключение о том, что Суломай восстановлению не подлежит. Ближайший "родственник" - Красноярский край - тоже оказался не склонным к сочувствию. Губернатор Александр Лебедь (живо откликнувшийся на несчастье ленчан) горя своих маленьких соседей попросту не заметил. Может, потому, что Эвенкия, входя в состав края, бюджетно от него отделена и является субъектом Федерации, значит - ничья? А может, просто их, этих кето, действительно очень мало, не стоит, мол, и беспокоиться.
- Сразу после наводнения, в середине мая, когда еще стояла вода, я обращался по телевидению к жителям Красноярского края с просьбой оказать любую помощь, - рассказывает глава Байкитского района Владимир Стуров. - Потом публиковал обращение в газете "Красноярский рабочий", рассылал письма во всевозможные инстанции. К великому сожалению, откликнулись очень и очень немногие. Хочу поблагодарить главу Северо-Енисейского района Ишмурата Гайнутдинова, гендиректора Байкитской нефтегазоразведочной экспедиции Ришата Вахитова, руководство объединения "Славнефть", а самое главное - компанию "ЮКОС". Вице-президент "ЮКОСА" Анатолий Назаров сразу в Суломай выехал, и тут же были выделены кредиты - 2 миллиона рублей на приобретение техники и 12 миллионов - на строительство нового поселка. Увы, депутат Госдумы от Эвенкии Геннадий Дружинин, который очень многое в предвыборную кампанию обещал, палец о палец не ударил, и сегодня стоит вопрос о его отзыве.
Чтобы как-то помочь Суломаю, в котором живет всего-то 195 человек (35 из них - пенсионеры, 40 - безработные), в Байките открыли спецсчет, просто ходили по деревне и собирали деньги. Таким образом смогли добыть 100 тысяч. Кто-то отстегивал рубли от своей зарплаты, а кто-то плевал вслед, называя кето иждивенцами и нахлебниками. И в этом злом утверждении, как ни обидно для них, есть доля истины.
Советская власть, с одной стороны, оторвала маленький народ от корней, с другой - так и не научила их жить в так называемом цивилизованном мире. Кето не умеют и не научатся уже работать в нормальном трудовом режиме, например с 9 утра до 6 вечера: им это тягостно и скучно. Свободная охота и рыбалка, жизнь внутри природы - их дело, но и настоящих охотников становится все меньше. Маленький народ спивается и вымирает, и это уже ни для кого не секрет. Он практически забыл свой язык, а аналога ему в мире нет, кетский не входит ни в одну языковую группу, чем удивляет систематизаторов-ученых. В Суломае, кстати, на родном языке более или менее сносно говорят три-четыре человека, остальные знают лишь очень небольшой список обыденных слов: дай, хлеб, топор, медведь. Они не помнят своего прошлого и не представляют себе будущего.
- Я всю жизнь работал в партийных органах, - рассказывает житель Суломая, коренной кето Владимир Петрович Тыганов, - а теперь понимаю, что наша идеология была ошибочной. Идея-то хорошая - справедливость, гособеспечение, учеба, но исполнили мы ее паршиво. То же гособеспечение породило иждивенцев, отправляя детей в интернаты, мы потеряли чувство родительского долга. Люди уже не понимают, что и самим надо что-то делать. Представляете, какая страшная вещь - все сидят и ждут "гуманитарку"...
Бывший партийный работник оказался в Суломае человеком самым хозяйственным и неприхотливым. Для себя и жены Любови Петровны выбрал однокомнатную квартиру, хотя дом, который утонул, был большим и добротным. Не жадничает, объясняя, что маленький домик он сможет утеплить и обогреть. К тому же сейчас Владимир Петрович - сам! - строит еще один дом, вполне внушительный. В него они переедут на следующий год, а одну зиму можно пережить и в домишке.
Подполье здесь вырыл, завалинки соорудил, краску для фасада подобрал, пока другие бегали и кричали. Еще и благодарность за заботу просил передать, потому что домики эти, хоть и хлипкие на вид, для суломайцев сейчас - спасение.
Увы, благодарить, а тем паче помогать хоть в чем-то жители Суломая не рвутся. Даже ту злосчастную баржу, которая застряла на мели с их же домами и вещами, несмотря на уговоры, не пришел разгружать ни один человек. Отговаривались кто как мог, прямо как малые дети. А они и есть - дети тайги. Не очень хорошо воспитанные и ко многому не приученные, в том числе по вине "старшего брата". И им сейчас трудно и страшно, и их, как бы там ни было, все равно надо спасать. Они еще живые.
Спасать - в последний уже, видимо, раз. Потом совсем будет позд-но.