ЖИЛ-БЫЛ ШУКШИН
Василий Белов. "Тяжесть креста"
Анатолий Заболоцкий. "Шукшин в кадре
ЖИЛ-БЫЛ ШУКШИН
Василий Белов. "Тяжесть креста"
Анатолий Заболоцкий. "Шукшин в кадре и за кадром"
В книге под одной обложкой - два взгляда на жизнь и смерть Василия Шукшина. Волшебник слова Василий Белов повествует в основном по разработанному им же плану (который в книге и приводит). Правда, часто от плана этого отклоняется. У Белова много виноватых и мало избранных, а также чуть больше, чем надо бы, жалоб на литературную ситуацию и киношно-театральные несправедливости. Может, поэтому Шукшин из воспоминаний Белова иногда как бы ускользает. Ну а ярче всего автор незабвенной "Калины красной" проявляется там, где Василий Белов дает слово самому Шукшину, приводит подлинные шукшинские мысли, высказывания.
Анатолий Заболоцкий представляет на суд читателей не повествование, а, скорее, кинематографические эпизоды. Эпизоды эти колоритны, запоминаемы. Хотя и не всегда между собой связаны. Здесь Шукшин реальный, живой, схваченный любящим и профессиональным глазом.
Ну а если брать в целом, то сборник (издательство "Советский писатель") интересен хотя бы потому, что копья над могилой Шукшина все еще ломаются и будут ломаться: сам умер или помогли? Друзья-приятели подкузьмили или Судьба поработала? Не давали снимать или срабатывал внутренний тормоз великого художника: не надо снимать лишнего? На иные из этих вопросов книга отвечает, на другие нет. А ведь скоро 30 лет со дня смерти Василия Макаровича. Пора бы все окончательно по местам расставить.
РОЖДЕНИЕ ПРОЗЫ
Алексей Варламов. "Затонувший ковчег"
Современная русская проза к концу прошлого столетия вдруг вынырнула из-под спуда жеваной беллетристики, из-под женских истерико-иронических боевичков и дурной "криминалистики в лицах". Один из самых сильных и даровитых представителей "новой прозы новой России" - Алексей Варламов. Три его романа, включенные в книгу (издательство "Молодая гвардия"), - это три знака нашего времени, три его символа.
Роман "Рождение" повествует о маленьком человечке в утробе матери, о значимости любой нарождающейся жизни, об одолимости смерти. Роман "Лох" - история молодого человека, ищущего самого себя то в провинции, то в Европе, то в московской круговерти. "Человеку ищущему" и больно, и сладко, и смешно - а жизнь вокруг такая беспутная и такая беспредельная! И, наконец, "Затонувший ковчег" - о людях веры, о взаимоотношениях "просто жизни" и "жизни с Богом", о сектантах, об угрюмых праведниках и радостных мерзавцах.
Прочитав все три романа, чувствуешь: есть еще порох в пороховницах "высокой" русской прозы!
ДЕНЬ НА ДЕНЬ НЕ ПРИХОДИТСЯ
Давид Самойлов. "Поденные записи" в 2 томах
Поэт и переводчик Давид Самойлов вел дневники всю жизнь: с четырнадцати лет и до самой смерти. Он считал, что со временем его дневники будут "довольно интересным с исторической точки зрения произведением", а целью своих записей видел "создание автобиографической повести".
Дневниковая проза Самойлова по большей части горька, раняща. Но так и должно быть. Ведь в дневниках, написанных для себя, а не для публики, от внутреннего суда не прячутся! Наоборот: предстают перед самими собой голенькими. Именно здесь, в дневниках, нам и открывается по-настоящему Самойлов-философ и Самойлов-литературовед, остро реагирующий и на национальную рознь, и на литературную фальшь. Открывается чувствительный скептик и прагматичный мечтатель. В итоге - и тут мы чувствуем обоснованность замысла поэта - в двухтомнике, выпущенном издательством "Время", действительно "спрессовалась" особая, по-самойловски суховатая, но и очень точно выхваченная из повседневного хаоса повесть-жизнь. Повесть о советских (ох и нелегких для людей мыслящих!) временах.
Ну а что не все записи в двухтомнике значимы, не все равноценны - так ведь и со всеми нами случается в жизни подобное: день на день не приходится!
ДЕВИЧИЙ ДЕКАЛИТР
Ирина Балабанова, Александра Гурикова, Наталия Леонтьева. "Девичий декамерон"
"Декамеронов" нынче стало много. Вздекамеронилась Россия! Есть и газета, было кино, вот недавно и литературный конкурс объявили: "Русский декамерон". Ну а перед нами - "Девичий декамерон" (издательство "ОГИ").
Прямо скажем: славному флорентийцу Боккаччо, когда-то пустившему гулять по свету это сладостное словцо, девичий "декамерончик" слегка уступает. Рассказики в нем все больше вяло-абсурдные, простодушно-глуповатые или попросту никакие. Так что даже на цитаты для общественного туалета вряд ли сгодятся (скучно). И в качестве измерителя женской души не подходят (кишка тонка). И иронии днем с огнем не найдешь. Вот вам рассказик одной из "декамеронистых" девушек. Называется "Учитель". Привожу его целиком, заменив точками некоторые буквы в излюбленных девичьих словах.
"Мой приятель, большой поклонник женского пола, посещал семинары некой преуспевающей американки, которая за два месяца в Москве рассчитывала хоть немного освоить русский язык. Ее первым словом стало "нэжно", вторым - "х...", а третьим, как нетрудно догадаться, - "п...".
Вот и вся декамероническая история!
Стало быть, не "Декамерон". Декалитр! Декалитр слюны и соплей, декалитр взбаламученных мутной водой времени мыслишек, присыпанных женской пудрой, с матерными "разрядками" выплеснули в эту книжечку.
Так что хотите - читайте, хотите - нет.
СЛУЧАЙ С КЛАССИКАМИ
Лучшие рассказы современных детских писателей
Когда-то Антон Павлович Чехов написал "Случай с классиком". Превосходный рассказ! Трогательный, смешной, печальный. Про мальчика Ваню Оттепелева, схватившего двойку по греческому. Сколько ни читаешь, а все не надоест!
Путем Чехова решили пойти и издательства "Детская литература", и "Эгмонт Россия Лтд", выпустив книгу "Классики". И о, диво, - рискованная эта затея удалась. 96 рассказов о детях и для детей не просто радуют глаз и ласкают ухо. Они говорят нам прямо: детская литература в России взаправду есть! А такие рассказы, как "Уроды и красавцы" Кира Булычева, "Буква "Е" Тима Собакина, "Лукоморье" Виктора Зайца, "Сон" Михаила Стародуба, "Магазин троюродных пап" Михаила Есеновского, "Тигр в клеточку" Андрея Усачева, "Пирамида" Марины Москвиной, "Мы пишем рассказ" Олега Кургузова, "Домик на краю жизни" Валерия Роньшина, говорят еще и о том, что некоторыми современными детскими книгами можно не только компот накрывать или под чайник их подкладывать. Можно, как и в старые добрые времена, наслаждаться.
Одна знакомая девочка, прочитав книгу, сказала: "Ух!"
И я ее понимаю.