Патрульные скрутили и обыскали неизвестного. Выяснилось, что угрожала им вполне реальная опасность. Тот был вооружен маузером, пустить в ход который ему помешал глушитель, зацепившийся за брючный ремень. В ОВД "Хамовники", куда милиционеры доставили свою "добычу", из карманов задержанного извлекли запасной магазин к пистолету и паспорт на имя Андрея Анохина, уроженца города Каменск-Шахтинского. Сами того не подозревая, сотрудники ППС помогли приблизить точку в деле о взрыве на Котляковском кладбище.
Напомню, что 10 ноября 1996 года на столичном Котляковском кладбище прогремел взрыв, который унес жизни 14 человек. Расследование этого преступления длилось до 1999 года, и в результате на скамье подсудимых оказались бывший руководитель Российского фонда инвалидов войны в Афганистане полковник Валерий Радчиков, а также "афганцы" Андрей Анохин и Михаил Смуров. Радчикову предъявили обвинение не только в организации убийства при отягчающих обстоятельствах, но и в растрате 2,5 млн. долларов, предназначавшихся для помощи воинам-инвалидам. Анохин и Смуров проходили по делу как исполнители теракта. Однако после 9 месяцев заседаний Московский окружной военный суд 21 января 2000 года оправдал подсудимых за недоказанностью вины и освободил из-под стражи. В декабре того же года президиум Верховного суда удовлетворил надзорный протест и направил дело на новое расследование.
Но 31 января 2001 года Радчиков погиб в автокатастрофе, а Анохин, не дожидаясь нового суда, ударился в бега. В результате за решеткой оказался один Михаил Смуров, которого в мае нынешнего года Мосгорсуд приговорил к 14 годам лишения свободы за "совершение умышленного убийства с особой жестокостью по предварительному сговору".
Такова официальная версия, которая тем не менее не дает ответа на многие вопросы. В частности, что заставило заслуженного ветерана Афганистана Радчикова пойти на страшное преступление, почему для теракта было избрано святое для любого нормального человека место - кладбище.
Мне удалось встретиться с человеком, который не только был хорошо знаком с Валерием Радчиковым и другими руководителями и активистами Российского фонда инвалидов войны в Афганистане, знает все его "подводные течения", но и присутствовал на Котляковском кладбище в момент взрыва, буквально чудом оставшись в живых. Полковник Марат Сыртланов, тоже ветеран афганской войны, кавалер государственных наград, рассказал следующее:
- Валерий Радчиков действительно был создателем фонда. Он же в рекордные сроки получил для него льготы по импорту табака и алкогольной продукции. По моим сведениям первоначальный оборотный капитал Радчиков одолжил у ингушской группировки. Естественно, ни о какой благотворительности тут речь не шла. Деньги через фонд прокручивали просто сумасшедшие. Однако через два года на отчетно-выборной конференции Валерию пришлось держать ответ: что сделано для инвалидов-"афганцев", выяснилось - практически ничего. Тогда делегаты из регионов потребовали обратить внимание на то, как работает организация Красногвардейского района Москвы, возглавляемая подполковником Михаилом Лиходеем. Она достала и вручила ветеранам сотни инвалидных колясок, "выбила" 150 дачных участков с уже готовыми домами, построила для "афганцев" дом на 200 квартир.
В итоге конференция проголосовала за Лиходея, а Радчиков остался "за бортом". Валерий сразу стал говорить, что его "подсидели". К тому же Михаил был человеком очень принципиальным. Он предложил вернуть "спонсорам" их первоначальные вложения и о сотрудничестве с фондом забыть. Радчиков жаловался, что "ингуши наседают и говорят, что их кинули", грозился отомстить Лиходею. В результате в 94-м году в подъезде дома Лиходея прогремел взрыв. Михаил погиб.
Но вопреки надеждам Радчикова его на место председателя не вернули. Был избран Сергей Трахиров, воевавший в Афганистане солдатом. Это привело Радчикова в ярость. Помню, с какой злобой он говорил мне, что "полковнику предпочли ефрейтора". По-моему, он в тот момент уже дошел до ручки и был готов на все.
- Однако почему все же расправу с "врагами" Радчиков готовил именно на кладбище? Он не мог не понимать, что это вызовет крайнее возмущение даже его сторонников.
- 10 ноября 96-го года должна была состояться решающая конференция фонда, которая, как предполагалось, положит конец всем спорам. Съехались представители почти всех регионов России. Утром мы собирались все вместе пойти на Котляковское кладбище, чтобы почтить память Михаила Лиходея. Похоже, Радчиков решил разом избавиться от всех "недоброжелателей". Но, к счастью, большинство наших товарищей ночевало в бывшем санатории ЦК КПСС "Русь" и на церемонию опоздало.
Я пришел на кладбище с сыновьями Тимуром и Ренатом. Им было тогда 14 и 10 лет. Фотографировал товарищей. У меня как раз кончилась пленка, когда у могилы Лиходея собралась большая группа "афганцев" во главе с Трахировым. Я отошел чуть в сторону - перезарядить аппарат. Сыновьям наказал стоять поодаль. Но Ренат подбежал к накрытому столу, который находился возле могилы. И тут прогремел взрыв. Меня просто бросило на землю. Помню крики ужаса и боли. Когда поднялся, стал звать детей. Вокруг - окровавленные тела. Даже на деревьях висели фрагменты конечностей, обрывки одежды. Пробегавший мимо Гена Филиппов сказал, что Ренат лежит возле могильной изгороди. Я нашел сына лишь по цвету куртки.
- Вы были знакомы с Анохиным и Смуровым?
- Нет. Хотя на суде они пытались мне напомнить, как якобы помогали на кладбище спасать раненых. Я их не видел. Слышал потом, что Анохин в Афгане был сапером или что-то в этом роде. Кстати, по версии следствия, именно он привел в действие взрывное устройство. Интересно то, что когда к могиле Лиходея возлагали венки, я увидел там характерные следы установки фугаса и еще подумал, что мне везде мерещатся афганские ужасы. Вы правильно заметили, что нормальному человеку трудно поверить в возможность подобного злодеяния. А Радчикова, считаю, Бог наказал. Я уверен, что его никто не убирал.