На днях, выступая на съезде своей Партии коммунистов Молдовы, президент Владимир Воронин вдруг объявил, что российское "военное присутствие оскорбительно для всего нашего народа, искренне верящего в дружбу и стратегическое партнерство с Россией". И квалифицировал присутствие российских солдат в Приднестровье как "последнее прикрытие сепаратистов". Решив, что этого недостаточно, Воронин добавил, что его партия до конца с теми, кто "без фальшивых двойных стандартов будет защищать интересы всего нашего народа, включая жителей Приднестровья, от любого посягательства извне". В ответ посол России в Молдавии Николай Рябов заметил, что проблему Приднестровья надо решать на цивилизованном уровне и с участием всех сторон, а путь ультиматумов никогда не приводил к позитивным результатам. Выпады главы республики он расценил так: "Это высказывание лидера одной из политических партий Молдавии, пусть даже и правящей".
Кого именно президент считает главным "защитником" Молдавии, уже хорошо известно. Да и в целом его выступление ничего принципиально нового не несло. Нынешняя позиция молдавского руководства в отношениях с Россией, балансирующая на грани обострения, начала складываться в таком виде год назад, когда Владимир Воронин отказался подписывать им же парафированный меморандум по приднестровскому урегулированию и практически сорвал визит российского президента в Кишинев, который мог поставить точку в многолетнем конфликте. Не секрет, что Воронин поступил тогда так под влиянием Запада, интеграцию с которым после этого он назвал "стратегической задачей" своего государства.
Тем не менее резкие выпады против России начались значительно позже, совпав, по сути, с "оранжевой революцией" в соседней Украине. Тон в этом отношении задал министр иностранных дел Молдавии Андрей Стратан, заявивший 6 декабря на совещании глав внешнеполитических ведомств стран ОБСЕ в Софии, что "присутствие российских войск на территории Республики Молдова... расценивается молдавскими властями как иностранная военная оккупация", поскольку ОГРВ "оказывает давление на процесс урегулирования приднестровского вопроса и манипулирует криминальными приднестровскими лидерами". Тот же Стратан на заседании постоянного совета ОБСЕ просветил европейское сообщество: "Молдова столкнулась в Приднестровье с группировкой иностранных граждан, руководимых из-за границы, силой захвативших власть в Левобережье и установивших диктаторский криминальный режим, поддерживаемый иностранными вооруженными силами..."
Чуть позже в интервью румынскому телеканалу глава государства Владимир Воронин подчеркнул, что приднестровский конфликт не разрешен до сих пор потому, что в его основе лежат экономические интересы внешних сил - неких структур в Москве, Киеве, а также ряда международных финансово-банковских организаций. "Они богатеют на сепаратизме, - считает Воронин, - и потому делают все возможное для сохранения нынешней ситуации, чтобы не потерять большие суммы денег".
Столь напористую словесную активность молдавского руководства многие в Молдавии не без основания увязывают с приближающимися парламентскими выборами (а значит, и президентскими, так как главу государства в стране избирает высший законодательный орган) и опасением, что в Кишиневе могут повторить грузинский и украинский сценарии.
Между тем влиятельная в Кишиневе оппозиционная газета "Молдавские ведомости" рассказывает, что, "по некоторым данным", представитель ОБСЕ еще летом разъяснил молдавскому президенту условия поддержки, среди которых одно из важнейших - отказ от учета позиции России по приднестровскому вопросу. "Вступая в конфликт с Тирасполем и Москвой, - пишет газета, - Воронин пытается продемонстрировать лояльность Западу и выбить у националистов из рук их козыри".
Опасаться повторения "бархатной" революции Владимир Воронин, надо признать, имеет основания. Коммунисты за четыре года пребывания у власти, несмотря на некоторые успехи (заметное повышение зарплат бюджетников и пенсий), все же много чего не выполнили из своих предвыборных обещаний. Они "забыли" о намерении присоединиться к Союзу России и Белоруссии, практически ничего не сделали для сохранения позиций русского языка в стране, испортили отношения с Россией и Украиной. Уровень жизни в Молдавии по-прежнему остается одним из самых низких не только в Европе, но и в СНГ. Все это настраивает против руководства республики немалую часть поддержавшего их четыре года назад электората.
Однако если Запад вознамерится и в Молдавии повторить апробированный в Тбилиси и Киеве сценарий, ситуация у Владимира Воронина окажется еще более тяжелой, нежели у его коллег. В Кишиневе имеется фигура, как полагают эксперты, способная, с одной стороны, сыграть роль Януковича, с другой - удовлетворить требованиям Запада.
Это мэр Кишинева Серафим Урекян, одновременно возглавляющий оппозиционный нынешней власти политический блок "Молдова Ноастрэ" ("Наша Молдавия"). Урекян не скрывает, что он не против повторения в Кишиневе "бархатной" революции.
Неудивительно, что в этих условиях нынешний президент делает все возможное, чтобы завоевать доверие Запада (что для лидера коммунистов не просто). Он предпринял даже неординарный ход, заявив, что не решил еще для себя окончательно, будет ли в 2005 году вновь баллотироваться на пост главы государства.
Несмотря на устроенную Кишиневом истерику, на Западе, а тем более в Молдавии хорошо знают, чем заняты солдаты ОГРВ и почему Россия пока не имеет возможности выполнить Стамбульское соглашение от 1999 года. На огромных складах близ приднестровского села Колбасны до сих пор хранится порядка 20 тысяч тонн боеприпасов, которые надо охранять, утилизировать и готовить к отправке в Россию. За 5 лет отсюда уже ушло более 30 эшелонов со снарядами и патронами и свыше 20 с боевой техникой, оружием и военным имуществом. Вывоз оставшегося тормозится не по нашей вине. И вряд ли кто-либо может быть заинтересован в том, чтобы российские военнослужащие ушли из Приднестровья, бросив все эти горы взрывчатки на произвол судьбы.
Но все более агрессивный тон молдавских руководителей невольно наводит на определенные размышления. После вооруженного конфликта между Молдавией и Приднестровьем гарантом мира в этом регионе стали 300 российских миротворцев. Но хватит ли этих сил, если Кишинев решит перейти "от слов к делу" и опять примется восстанавливать территориальную целостность республики с помощью солдат и полицейских?..