Помню, в ливанском лагере Айн Хильве хозяева с гордостью демонстрировали иностранному журналисту школу, больницу, культурный центр, кооператив по пошиву одежды. Все скромно, но функционирует исправно. В глаза бросилась характерная вывеска над полукустарной мастерской напротив кооператива: "Ремонт швейных машинок и стрелкового оружия", а рядом, в скобках, для большей популярности надпись: "Ваши Калашниковы будут как новые".
Автомат Калашникова стал не только частью палестинского герба, символом борьбы за независимое государство, но и в буквальном смысле предметом домашнего обихода в сотнях тысяч семей, изгнанных со своей родины. И пускать в ход оружие за 52 года с начала палестинской трагедии беженцам приходилось неоднократно и против израильтян, и против войск тех арабских государств, где они нашли приют, и против друг друга в многочисленных междоусобицах.
Первую волну палестинских беженцев вызвала арабо-израильская война 1947 - 1948 годов. В результате нее Израиль занял территорию, значительно большую, чем отводилась ему по решению ООН о разделе Палестины, и стал систематически претворять в жизнь лозунг: "Народу без земли - землю без народа". Мой знакомый палестинец христианин Ильяс, еще 6-летним мальчишкой покинувший с семьей свой дом в Акке, рассказал, как это было: "После того как еврейские военизированные отряды заняли город, началась его чистка от арабов. На моих глазах боевики расстреляли нашего соседа, обвинив его в терроризме, то есть в сопротивлении. Для всей улицы этого сигнала было достаточно - люди снялись с родных мест и с нехитрым скарбом потянулись прочь от смертельной опасности". Уместно напомнить и о тогдашней трагедии палестинской деревни Дейр Ясин в долине Иордана. Боевики из сионистской вооруженной организации "Хагана" хладнокровно уничтожили более 300 ее жителей. Демонстрационный эффект этой расправы был весьма силен для сотен тысяч палестинцев.
Ильяс показал мне "тапу" - документ, выписанный на имя его деда на владение домом и прилегающим участком земли в Акке еще со времен Османской империи и подтвержденный британскими властями подмандатной Палестины, дал мне подержать тяжелый средневековый ключ от входной двери. По нынешним ценам на недвижимость в Израиле эта собственность (дом этот перестроен, и живут в нем теперь израильтяне) тянет на несколько сот тысяч долларов. Ильяс все еще надеется, что если не ему, то его сыну или внуку как законным наследникам удастся получить хотя бы компенсацию.
Вторую волну беженцев породила арабо-палестинская война 1967 года, когда под оккупацией Израиля оказались палестинские территории - Западный берег реки Иордан и сектор Газа. Всего ООН официально зарегистрировано 3,6 миллиона палестинских беженцев и их потомков, хотя фактически их численность, по некоторым оценкам, превышает 4 миллиона, что составляет примерно половину всего палестинского народа. Часть же палестинцев осталась в Израиле, обрела там гражданство и сейчас насчитывает более миллиона человек. В лагерях на Западном берегу и в Газе ютится 1, 4 миллиона беженцев, остальные обосновались в соседних арабских странах. Идея "ауды", или возвращения, стала у них своеобразным культом.
По-разному складывались у беженцев отношения с принявшими их соседями. Так, скажем, в нынешней Иордании палестинцы составляют добрую половину населения. Там они получили полные гражданские и имущественные права и в значительной степени интегрировались в местное общество. Достаточно сказать, что супруга иорданского монарха Абдаллы II королева Рания - палестинка. Но путь к этой относительной гармонии лежал через кровавые события сентября 1970 года, когда иорданская армия схлестнулась с палестинскими вооруженными отрядами в жестокой схватке за власть. Палестинцы потерпели поражение, и центр движения сопротивления сместился в Ливан. Сейчас там, по официальной статистике, насчитывается 376 тысяч беженцев, еще 100 тысячам, в основном христианам, удалось натурализоваться. Именно появление масс палестинцев нарушило сложный межконфессиональный баланс в этой стране и послужило детонатором 15-летней гражданской войны (1975 - 1990-е годы).
В конце 70-х - начале 80-х годов был период, когда палестинские формирования контролировали почти половину Ливана от израильской границы до Бейрута. Там образовалось подобие палестинской администрации, которую иногда называли по имени наиболее влиятельной организации палестинского сопротивления "Фатахленд". Именно Ливан из арабских стран больше всех настаивает на необходимости возвращения палестинцев на родину. По его конституции 1990 года, палестинцы не могут рассчитывать на натурализацию, за ними не признается никаких прав, их не принимают на госслужбу. Ливанский премьер Рафик аль-Харири, у которого, кстати, жена тоже палестинка, говорит: "Это вопрос национальной безопасности и внутреннего мира, хотя в будущем судьба каждого палестинца будет рассматриваться индивидуально".
В Сирии насчитываются 383 тысячи беженцев. Крупнейший их лагерь по сути слился с Дамаском, но самостоятельной роли они в стране не играют. В арабских государствах Персидского залива проживают до 300 тысяч палестинцев. Там они занимают довольно престижное общественное положение и высокие должности. Хотя и в этих странах они оказались вовлеченными в серьезный конфликт, поддержав в 1990 году аннексию Кувейта Саддамом Хусейном.
Объективности ради стоит особо отметить, что до массового наплыва в Израиль высокообразованных эмигрантов из бывшего СССР на тысячу палестинцев приходилось значительно больше людей с университетскими дипломами, чем на тысячу израильтян.
Очевидно, что без решения хронической палестинской проблемы, напрямую затрагивающей судьбы почти 4 миллионов беженцев, мир в регионе практически невозможен, ибо в лагерях беженцев постоянно тлеют угли отчаяния, гнева и экстремизма, и обездоленные поколение за поколением неизбежно втягиваются в порочный круг насилия. Правда, время все-таки берет свое, и, по оценкам специалистов, сейчас численность фактически неустроенных и нуждающихся в переселении беженцев колеблется от 500 тысяч до 1 миллиона. Согласно резолюциям ООН, начиная со 194-й, беженцы должны вернуться к своим очагам. Однако даже среди самих палестинцев преобладает убеждение, что практически это невыполнимо, ибо равнозначно уничтожению Израиля.
Специалисты по Ближнему Востоку полагают, что решение этой острейшей проблемы должно идти по нескольким направлениям. Во-первых, путем переселения и обустройства части беженцев в независимом Палестинском государстве, которое должно образоваться на Западном берегу и в секторе Газа. Во-вторых, возможно частичное их расселение в соседних арабских странах. И, в-третьих, беженцам требуется существенная денежная компенсация, получив которую, они могли бы свободно определять свою дальнейшую судьбу. Для покрытия колоссальных расходов должен быть создан специальный фонд под эгидой ООН , и наиболее крупные взносы туда сделали бы США, Израиль, Евросоюз и богатые арабские нефтедобывающие государства. Посильную помощь в этом вопросе могла бы оказать и Россия.
Сейчас в мире сложилось практически полное понимание относительно реальных путей урегулирования проблемы беженцев. За одним небольшим исключением. Мне довелось побывать в доме эмигранта из бывшего СССР по имени Александр (на иврите Шломо) в одном из еврейских поселений на палестинских землях недалеко от Вифлеема. Он - выходец из Харькова, по профессии инженер-электрик. Ухоженный квартал, уютный дом, явный достаток, милая жена, прекрасные дети. На стене гостиной два автомата "Узи" - для себя и жены. Шломо абсолютно ничего не знает о проблеме палестинских беженцев и не хочет слышать о ней ни слова. Он считает свой дом, фактически бесплатно доставшийся ему от израильского правительства, божьим даром и готов защищать его до последнего патрона. Таких поселенцев на чужой земле насчитывается ни много ни мало около 200 тысяч. И эту проблему надо решать. Для этого потребуются твердая политическая воля и огромные ресурсы. Но иного в регионе не дано.