К сожалению, «Долгая счастливая жизнь» россиянина Бориса Хлебникова не удостоилась наград, хотя имела доброжелательную прессу. Наверное, в конкурсной программе были и более яркие, и более радикальные фильмы. Но главная причина нашей неудачи в другом: выбор жюри — очень уж непредсказуемое явление, на которое оказывают влияние и личные, и профессиональные пристрастия.
Мало кто сомневался, что «Серебряного медведя» (приз за главную женскую роль) получит Паулина Гарсиа. Она сыграла в чилийском фильме Себастьяна Лелио «Глория» почти шестидесятилетнюю героиню, ухоженную, женственную, сексапильную, давно разведенную, однако возжелавшую найти долгоиграющего спутника и достойного любовника. С этой целью она ходит в танцбар, где в надежде обрести партнеров тусуются немолодые одиночки... Отменных женских ролей на Берлинале-63 было немало. Наилучшей актрисой могла быть справедливо названа Жюльет Бинош, смело и точно сыгравшая Камиллу Клодель в фильме с тем же названием Брюно Дюмона, который никаких призов не удостоился. Между тем его жесткая картина о нескольких днях пребывания в 1915 году музы и любовницы Родена в психиатрической клинике, где снимались реальные больные и медсестры, — образец сурового кинематографического реализма, не лишенного метафизического измерения. Жюри, однако, предпочло именно Паулину Гарсиа, актрису в роли зрелой, но гордой женщины, отказавшей пожилому любовнику, в какой-то момент поведшему себя трусовато и не по-мужски, продолжать их связь. Может быть, арбитров привлекло то, что жизнелюбивая Глория не теряет надежды на женское счастье и после разрыва, окрыляя тем самым зрительниц, которым далеко за полтинник.
Приз за главную мужскую роль получил непрофессиональный актер Назиф Мужич в одном из лучших фильмов конкурса «Эпизод из жизни сборщика металлолома» Даниса Тановича, заслужившего также Гран-при жюри. Эта изумительная картина, умная и безупречная по режиссуре, в которой снимались боснийские цыгане, жители бедняцкого села, открывает новый этап актуального искусства, существующего на границе игрового и документального кино. Танович избегает любой уступки зрительским ожиданиям. Он снимает горестные будни семьи не сентиментально, не соблазняется ни «шоковой терапией», ни ужасом боснийской повседневности. Имя героя совпадает с именем актера, как, впрочем, совпадают имена других персонажей и актеров. Достоверность, которую нельзя сымитировать. Но чтобы она проявилась, нужна воля режиссера и, разумеется, талант. Назиф зарабатывает копейки, собирая металлолом. Его жена хозяйничает в убогом домишке, обихаживает детей. Внезапное кровотечение гонит их в больницу. Но без страховки аборт сделать невозможно. Умолить врачей тоже нельзя. Тогда Назиф находит у родственницы жены необходимую страховку. И трюк срабатывает. Теперь нужны дорогие лекарства. Назиф разбивает на металлолом свою машину и покупает медикаменты. Жена спасена. Жизнь продолжается. Никаких смертей, никакой эксплуатации социальных мотивов. И только одна реплика мужа — «На войне было лучше» — открывает бездну, в которой оказались персонажи, не загубившие в себе человеческое начало, глубину чувств и понимание, что шансы выправить убийственное положение есть — покуда ты жив — всегда.
Приз Альфреда Бауэра (за новаторские достижения) получил из рук председателя жюри Вонга Кар-Вая Дени Коте, бывший кинокритик, давно выступающий в роли режиссера, за фильм «Вик и Фло увидели медведя». Мнения критиков об этой эксцентричной и ложно загадочной картина резко разделились. История о двух старых лесбиянках, отсидевших за что-то (режиссер не раскрывает их тайну) в тюрьме, а теперь уединившихся в сельской местности, преисполнена черным юмором, ревностью и даже местью. Смотреть фильм противно, но его художественные претензии слишком очевидны, чтобы их не заметить.
Приз за сценарий был выдан Камбузии Партови, снявшему вместе с Джафаром Панахи (ему снимать в Иране запрещено) «Закрытый занавес». Вполне разумно: и отмечен фильм оппозиционного режиссера, которому в Иране запрещено снимать, и имя его не «запятнано» для иранских фундаменталистов. В «Закрытом занавесе» сыграли Партови с Панахи. А местом съемок режиссеры избрали виллу Панахи на берегу моря. Сюда сначала приезжает сценарист, чтобы писать в тишине и одиночестве, но главное — чтобы спасти свою собачку, поскольку собак в Иране истребляют как нечистых животных. Затем на виллу врываются посланцы внешнего опасного мира, от которого, закрыв шторы на окнах, отгораживается сценарист. Эти шторы Панахи в финале откроет, осветив помещение, в которое он заключен, и подарив себе смутную надежду на освобождение, на возможность снимать без цензуры — не только о себе, но о современной жизни Ирана.
Ну, а «Золотого медведя» удостоилась «Поза ребенка» Калина Питера Нецера. Хотя этот фильм сделан — по сравнению с прошлыми нашумевшими румынскими картинами — в совершенно иной стилистике. Он знакомит с новыми румынами — с вариацией на тему новых русских. Богатая высокопоставленная особа — успешный архитектор и оголтелая мать (ее сыграла известная актриса Луминица Георгиу) — спасает сына, сбившего на дороге ребенка. Подкуп полицейских, коррупционные связи новой элиты, наконец, манипуляции с чувствами несчастных родителей погибшего ребенка, перед которыми она устраивает спектакль, рыдает, молит о прощении и оставляет толстый конверт с деньгами — нелицеприятный образ современной Румынии, впервые открытый фестивальной публике, но рассчитанный на широкую аудиторию. Никто не спорит: социальная проблематика чрезвычайно важна. Но по дарованию этого режиссера не сравнить с его знаменитыми коллегами: Кристи Пую, Корнелиу Порумбою и Кристианом Мунджу. Не говоря о множестве ведущих мировых постановщиков, также оставленных Берлинале без наград.