Чиновники ищут способы доказать, что мама девятилетнего Стасика умерла от ковида, заразившись им не на работе, а в другом месте
Девятилетний житель Уфы Стасик остался сиротой. Его мама Лена Гайнуллова, врач линейной бригады скорой помощи, 15 января скончалась от ковида. Месяц спустя, 13 февраля, умер и папа мальчика Рафаэль. Бабушка с дедушкой тоже переболели ковидом. Едва бабушке Стелле стало полегче и она смогла обходиться без кислорода, она умолила врачей выпустить ее домой, чтобы собирать бумаги для оформления опекунства...
А тем временем чиновники ищут способы доказать, что мама Стасика заразилась ковидом не на работе, а в другом месте. Тогда государство сэкономит — не выплатит Стасику и его бабушке с дедушкой положенные 2,7 млн рублей. Комиссия пытается доказать, что Елена 20 дней не контактировала с ковидниками (по журналу у нее контакты с ковидными больными отмечены только 11 декабря и 1 января), а, мол, инкубационный период коронавируса составляет 14 дней. Значит, врач скорой помощи заразилась не на работе, а где-то в другом месте.
Цинично-скрупулезные подсчеты лишь ради того, чтобы не выплатить сироте и престарелым родителям, тоже пострадавшим от ковида, причитающиеся деньги? Вам не стыдно?
Вообще-то никто доподлинно не знает, сколько длится инкубационный период, потому что никто до конца всего об этой инфекции не знает. Вот мы с мужем вакцинировались в первых рядах. И заболели по истечении 14 дней после второго укола. Чем? Тест на ковид отрицательный. А запахов нет, температура высокая, кашель не проходит. У обоих. Одни врачи говорят: оно. Другие: совпадение. Хорошо еще, что нам деньги не положены, спор вышел чисто научный.
Но вернемся в Уфу. Что такое линейная бригада скорой? Это врачи, приезжающие на любой вызов. Что там с больным, никто не знает. Даже если у него сердечный приступ или аппендицит, это еще не значит, что он в какой-то форме не переносит ковид. В сутки 20 вызовов. Работала Лена сутки через двое. И вот каков шанс не попасть на ковидного больного, особенно если идет волна заболеваемости? У врачей никаких спецкостюмов, только маска и перчатки. Могут они заразиться ковидом? Запросто. Ну и при чем тут журнал как непреложный источник достоверности?
Последнюю смену Лена отработала с 8 утра 1 января до 8 утра 2 января. 3-го ушла на больничный.
4 января с температурой 39 пошла к участковому, а вечером того же дня скорая забрала ее и мужа в больницу, обоим сделали КТ, взяли мазок. На следующий день пришло СМС-сообщение: у Рафаэля чисто, у Лены 8% поражения легких и положительный тест на ковид. 6-7 января она лечилась дома по назначению, а 8-го появилась тяжелая одышка, ее положили в ковид-госпиталь 8-й больницы. В ночь на 9 января Лена написала сообщение маме: «Как дела?» 10 января ее перевели в реанимацию. А 15 января она умерла.
В посмертном эпикризе сказано о 98% поражения легких. После похорон Лены заболела ее мама, а потом и отец, оба оказались в больнице. Муж Лены Рафаэль и сын Стас остались дома на самоизоляции. Затем Рафаэль привез сына к родителям жены, плохо себя чувствовал. На следующий день на звонки не отвечал, дедушка с внуком пошли узнать, в чем дело. Дело оказалось в смерти.
А жизнь так устроена, что человеку даже в самые трагические минуты нужно бороться за справедливость. Не только коллеги Лены, но и ее мама Стелла, и даже сын Стасик пытаются доказать, что заболела Елена Гайнуллова именно на работе. Стас хорошо ориентируется в телефоне покойной мамы и помогает искать ее пациентов, чтобы восстановить картину мира: где она могла заразиться...
Ну разве это не ужас? Вместо того чтоб скорбеть, принимать помощь и утешения, вместо того чтоб его, девятилетнего пацана, просто гладили по голове...
До чего же дошло наше государство! До чего мы все дали ему дойти!
P.S. Пока коллеги погибшей Елены Гайнулловой и ее девятилетний сын Стасик пытаются добиться справедливости, бабушка Стелла повторно попала в ковид-госпиталь.
Андрей Коновал, руководитель профсоюза медработников «Действие», в котором состояла Лена Гайнуллова
— Женщина, десятки лет проработавшая на скорой помощи, сражалась на передовой и погибла в ходе этой войны. Ее муж тоже умер. Остался несовершеннолетний ребенок на руках у дедушки с бабушкой, которые тоже тяжело переболели коронавирусом. Ни в указе президента, ни в постановлении правительства не устанавливается 14-дневный инкубационный период как срок, который следует применять для расследования таких страховых случаев. Как известно, есть и бессимптомное течение ковида. Работа в медучреждении — это место, где риск заражения ковидом выше общепопуляционного. Соответственно, при расследовании смерти работника должна быть презумпция заболевания именно на работе, если не будет доказано иное. Чиновники должны доказывать, что врач контактировал с заразным лицом либо вне службы, либо он был в отпуске, либо на больничном.
Вспомним, как все это начиналось. В мае 2020-го президент Владимир Путин пообещал выплачивать медикам, заразившимся коронавирусом на рабочем месте, и семьям медработников, погибших от COVID-19, компенсации. В каждом случае заражение должно расследоваться врачебной комиссией, которую создает работодатель. Эта комиссия устанавливает, заболел сотрудник при исполнении трудовых обязанностей или нет. Особенно сложно доказать, что заражение произошло на работе, тем медикам, которые работали в больницах, не перепрофилированных под лечение COVID-19. Так что для получения этих денег семьи погибших медиков собирают кипы бумаг, ищут пациентов, которые могли заразить врача.
Страховые компенсации выплачивает Фонд социального страхования (ФСС). Медики, заболевшие коронавирусом на рабочем месте, могут претендовать на компенсацию в 68,1 тысячи рублей. В случае получения инвалидности из-за заражения коронавирусом на работе — от 688 тысяч до 2 млн рублей. В случае смерти медика его семья должна получить 2,7 млн. Эти суммы должны выплачиваться сверх тех компенсаций, что предусмотрены федеральным законом № 125 о страховании от несчастных случаев и профессиональных заболеваний.
В указе президента есть два важных уточнения, которые для многих семей стали причиной лишения их выплат. Первое: оговорка о том, что страховые компенсации предоставляются только тем медикам, которые непосредственно работают с больными коронавирусом, то есть в перепрофилированных под COVID-19 госпиталях. Второе: в категории родственников, которые могут получить страховые выплаты, если в их семье погиб медработник, не включены совершеннолетние дети. Получить деньги могут супруги, родители, бабушки и дедушки, а также подопечные медработника, причем их возраст в указе не ограничен.
С начала пандемии в России в Минздраве не раз отчитывались о количестве выплаченных компенсаций. По данным ведомства, к середине декабря медработникам выплатили 11 млрд рублей. Из них миллиард ушел на страховые 400 семьям умерших медиков.
В регулярно обновляемом списке памяти погибших во время пандемии медработников на момент публикации было 1153 имени. Этот список ведут сами медики, он не является официальным. Скольким родственникам медиков было отказано в компенсациях, неизвестно. Такая статистика не публикуется.